В доме сделалось совсем тепло, даже немного жарко. Артём на какое-то время позабыл про свои семейные проблемы, про то, что случилось с ним два дня назад, про измену жены и предательство друга. Тихо и покойно было сидеть за столом на кухне, слушать размеренно гудящую печь и глядеть в окно на жёлтый березник, стоящий по ту сторону дороги. Давно рассвело, но небо, как и вчера, хмурилось, хотя дождя не было. Подошла кошка и стала тереться о ноги.
– Хорошо у тебя, дядь Ген, – тихо сказал Артём. – А где сейчас Пётр? Чем занимается?
– Вроде бы на грейдере работает у дорожников. Ездит, дороги равняет. Проезжал как-то летом по нашей улице, останавливался. Поговорили пять минут, да дальше поехал, вот и всё.
– Понятно. – Артём, поставив локти на стол, подпёр голову руками. Немного помолчав, сказал: – А у меня вот всё хреново, дядь Ген. Хреново.
Дядька, ополаскивая тарелку, молча посмотрел на племянника, ничего не сказал. Артём глянул на него и грустно усмехнулся:
– Знаешь, если честно, я ведь поэтому к тебе и приехал. Извини. Не просто в отпуск да в гости, тебя попроведать, а захотелось куда‑нибудь уехать подальше, чтоб никого не видеть, не слышать… Обдумать всё. Вот, про тебя и вспомнил. Ты не сердишься?
Дядя Гена вытер руки о полотенце и снова сел на стул напротив племянника:
– За что? За то, что про меня в трудную минуту вспомнил? – он пожал плечами. – Так я только рад. Чего мне сердиться? Вот и молодец, что приехал. Живи сколько надо, отдыхай, думай. И мне веселей будет.
У Артёма отлегло от сердца. Он почему-то боялся, что дядька может обидеться, скажет: вот, дескать, когда всё хорошо было, так и не вспоминал, а как прижало, так сразу приехал тишину искать. Но дядя Гена смотрел на него со спокойной улыбкой, по-доброму и безо всяких подковырок.
– Отдыхай, – повторил он племяннику. – Пошли только в горницу, там попрохладней будет.
Артём свернул постельное бельё в рулон и, подогнув одну ногу под себя, уселся на диван. Ддядька же сел на скрипучий стул у окна. Немного помолчав, племянник продолжил рассказывать:
– Семья у меня рушится, дядь Ген. Можно сказать, уже разрушилась. Жена змеёй подколодной оказалась, а лучший друг предателем. – И он слово за́ слово поведал дядьке всё, что произошло с ним в эти дни.
Рассказал также про то, как жили они все последние годы, как Эльвира, в конце концов, бросила ему в лицо обидное «не люблю», про то, как потемнело у него в глазах от этих слов, как пнул её под зад, а она полицию сразу вызвала. Рассказал и про то, как узнал потом о предательстве друга.
– Дядь Ген, я же ведь её боготворил, я же любил её до безумия, на руках носил, пылинки сдувал с неё, и что в итоге? Что я заслужил? Вот это вот – «мне плевать на тебя»? Разве так можно? А друг? Он же мне роднее брата был, а сам, оказывается, мне же рога и наставлял? Дядь Ген, это как называется? Что же за люди они такие, а?
Дядька сидел СКАЧАТЬ