Петербургские трущобы. Том 2. Всеволод Крестовский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сыне Божий, помилуй нас! – проговорил Фомушка, постучавшись в дверь.

      – А кто-ся там? – послышался изнутри разбитый старческий голос.

      – Все мы же – богомолы-братья, люди Божии, свой народ.

      – Аминь! – ответил тот же голос. И Фомушка с Гречкой вошли в чистую и просторную горницу, с одной стороны которой стояла большая русская печь, с другой – помещалась кровать старика за ситцевой занавеской, потом – широкий дубовый стол и широкие скамьи по стенам, а в переднем углу – образная полка с выглядывающими оттуда темными, древнего письма ликами, на которые прежде всего трижды перекрестились вошедшие и затем уже отдали по поклону хозяевам.

      – Устинье Самсоновне!.. Паисию Логинычу! – проговорили оба и получили точно такой же почетливый поклон от хозяев.

      Паисий Логиныч подсыпал тлеющих угольев в медную кадильницу с деревянной ручкой и заходил с нею по всем углам комнаты. Воздух наполнился тонкими струйками синеватого дыма и запахом ладана.

      – Отче! да это никак для нас, худородных, росной ладон изводишь? – заметил ему Фомушка.

      – Дому Израилеву фимиам благочестия подобает, – ответствовал старец докторально-богословским тоном, ни на кого не глядя и продолжая тихо колебать в руке свою кадильницу.

      – С чем Бог принес, братцы мои? Что скажете? – обратилась к ним хозяйка, оставляя шитье какого-то длинного белого плата.

      – Да что вот… под твой, матушка, покров притекли, – со вздохом ответил блаженный. – Вы христолюбцы у нас именитые, а мы люди малые… от аггелов антихристовых из Вавилона треклятого спасаемся… В темнице ведь тоже за веру правую гонение принимали, во юзех заключенны были. Укрой нас пока что, до странствия нашего – в Верховную страну[41], на время пока переправляю новообращенного – чай, человек-то знакомый тебе? – добавил он, указывая на Гречку. – Ко столпам нашим усылаю: пущай поживет там да в вере укрепится. А ты прими пока!

      – Охота – моя, а дом – Божий, – ответила на это Устинья Самсоновна. – Для брата нет отказу, хоронитесь себе, сколько нужды вашей будет. Милости просим!

      – Спасибо, матушка!.. «Голодного напитай, гонимого приюти» – по закону, значит, поступаешь.

      – Поужинать, может, хотите? – предложила хозяйка.

      – Нету, матушка! До еды ли нам теперь!.. Опосля поедим, чего Бог пошлет, а пока отведи ты нам келейку уединенную – целу ночь не спали, сон сморил совсем.

      Устинья Самсоновна не заставила просить себя вторично и с охотою провела обоих пришлецов чрез сени под лестницу, ведущую на чердак.

      Здесь отодвинула она дощатый щит, который был устроен по той самой системе, как потайная дверь, ведущая в подызбище, – и снаружи совершенно казался стеною, так что постороннему человеку невозможно бы было и догадаться о его существовании. Фомушка с Гречкой очутились в тесном и темном тайнике, в котором они могли, впрочем, весьма удобно разлечься на больших мешках, вроде перин, набитых сеном.

      – Ну, почивайте себе с Богом, а проснетесь – потрапезуем все вкупе, – сказала им Устинья Самсоновна СКАЧАТЬ