– Мистер Алжирец! Вы ведь хотели поговорить о деле, а сами блуждаете в собственных фантазиях. Мне кажется, что вы немного заблудились в своих видениях. Быть может вам надо просто отдохнуть? Уверяю, утро освежит ваш разум. И нужные для хорошей беседы слова сами сложатся в правильные фразы.
«А ты не так прост, как мне показалось сначала. – Подумал американец, заставив себя улыбнуться. – Ну что же? У тебя есть чему поучиться. Хорошо. Пусть будет, по-твоему». Стерев с лица чересчур слащавую улыбку, он осторожно заговорил:
– Правительство моей страны уже заплатило многоуважаемому доктору за этих узников. Один из них погиб. Учитывая сложившиеся обстоятельства, я, со своей стороны, готов компенсировать лично вам, уважаемый Джалалудин, ваши моральные издержки. Причём, вполне материально. Мне нужен этот русский капрал. И вы должны мне помочь.
Боевик поморщился, но стерпел. В конце концов, что можно взять с кяфира, разум которого поражён гордыней? Не лучше ли просто получить деньги за небольшую услугу? Немного помолчав для солидности, полевой командир подвёл итог:
– Я не против сделки с правительством вашей страны, уважаемый Алжирец. И готов оказать вам помощь. Пленные действительно являлись моей собственностью, до тех пор, пока в дело не вступили законы пуштунвали. Мне будет очень трудно убедить Кабира, чтобы он сохранил жизнь русскому капралу.
«Журналист» не смог сдержать вздох облегчения:
– Моя благодарность будет очень весомой.
Джалалудин слегка наклонил голову, скрывая презрительную улыбку:
– Охотно вам верю…
Глава 10. Похоронка
Елена Сергеевна Коробова постепенно возвращалась к жизни и обживалась на новом месте. После памятного разговора с мужем она хоть и с трудом, но пересмотрела свой взгляд на события, круто изменившие многолетний семейный уклад. И даже служба сына в армии перестала казаться ей катастрофой. В немалой степени такому повороту способствовала беседа с отцом, бывшим высокопоставленным партработником, а ныне заслуженным пенсионером союзного значения. «Понимаешь, дочка? – Неторопливо говорил Сергей Иванович, с благодарностью принимая из её рук чашку горячего чая. – Время не стоит на месте. Лично я не понимаю нынешнее руководство. Не понимаю, но и не возмущаюсь громко. Михал Сергеевич решил народцу побольше свободы дать? Интересно, а с чего он решил, что её не было? Всё с ног на голову перевернул. «Застой» какой-то выдумал. Позёр и болтун! На основы замахнулся. Такой подход – это мина замедленного действия. Как и когда она рванёт не знает никто. И я не знаю. Дай Бог не дожить мне до этого… Одно я знаю точно: у руля станут новые люди. Не усидит Мишка на троне. Кишка у него тонка. Он даже Никите в подмётки не годится. Несёт ахинею. Думает, что его болтовня реальные дела заменит. Нет. Не выйдет. Это сейчас народ хлопает в ладоши, не вслушиваясь. А когда вслушается и поймёт, что ничего путного генсек так и не сказал и не сделал… Вот тогда он и полетит, кувыркаясь. Я думаю, что твой СКАЧАТЬ