– Если ты боишься поправиться, то не стоит. Ты будешь прекрасна в любом весе, – отозвался Фредерик, привлекая внимание девушки.
Эй, я вообще-то её родная сестра. У нас одни и те же волосы, цвет глаз, положение и родители, но вот чего-то мне в ножки ты не кланяешься. Если врёшь, то ври хотя бы правдоподобнее, влюблённый Ромео.
Однако, похоже, слова Фредерика понравились Аннабель, и она наконец-то смущённо улыбнулась ему, выражая свою благодарность. Мне бы, конечно, в идеале уйти, но раз она прекратила пичкать в меня свои пирожные, я и этому рада.
Самое удивительное то, что в прошлом я не любила сладости, хотя это тело явно их любит. Я чувствую желание. Но это не удивительно. Наверное, сладкое – это единственное, что доставляло Дурнушке радость. И раз ты получаешь сладости, то подсознательно чувствуешь, что тебя любят. Но это ведь чушь.
Я бы и дальше стояла рядом с этой парочкой, если бы в один момент в нашу сторону из здания не направились пятеро: две женщины, два мужчины и один ребёнок, который оказался молодым маркизом.
О! Так он успел наябедничать на меня. Его окружала супружеская пара маркизов и герцогов. Все встревоженно посмотрели в мою сторону.
– Это она! – кричал мальчишка. – Это она, я точно говорю!
– Что происходит? – спросил Фредерик, поднимаясь со своего места. – Отец, матушка, прошу вас, объяснитесь.
– Эта дурында сказала, что сядет на меня и раздавит мне все рёбра! А после расчленит и раскидает мои останки по вашим владениям! – со слезами на глазах кричал мальчик. – Она хочет убить меня!
– Боже! – ахнула Аннабель, прижав ладони ко рту. – Ваше Сиятельство, – обратилась к молодому маркизу. – Вы, должно быть, ошиблись. Моя сестра… Она… Она бы никогда…
– Это она! – не сдавался сопляк, и я едва сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос. Ох, это оказалось труднее всего. – Она! Вы должны мне верить! Должны!
– Дурнушка, – обратился ко мне пожилой герцог с уставшим взглядом. Светлые волосы коротко подстрижены и зачёсаны назад, но в голубых глазах ещё имелся огонёк.
– Дыа… – протянула я, тут же меняя голос на тягучий и гнусавый.
– Ты… эх… это правда сделала? – спросил мужчина чисто из-за обязанностей владельца дома, хотя сам, похоже, не верил ни единому слову ребёнка.
Да, я это сделала. И сделаю ещё не раз, если этот сопляк возомнит невесть что. Его родителям явно плевать, что из собственного отпрыска вырастает эгоистичный и высокомерный засранец. Тогда придётся постигать жизнь мальцу иными путями.
Я не ответила, а вместо этого глупо улыбнулась и захлопала в ладоши, словно тюлень, который выпрашивал рыбку. На это даже супруги маркизы испытали неловкость.
– Правда, простите, нам так неловко, – произнёс мужчина, обращаясь к владельцам СКАЧАТЬ