Мой дом Россия. И жизнь, и драмы, и любовь (сборник). Борис Рачков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ переплёты. Но у автора этого сборника, кажется, есть повод говорить о них с большей неприязнью. Причём, без какой-то мистики; всё происходящее описано правдиво, конкретно, может служить надёжным документом, чуть ли ни как у пушкинского Пимена.

      Борису было лет шесть, когда его, точнее всю семью, жившую в селе Благодатное Ставропольского края, потряс первый неблагодарный удар: однажды ночью какие-то мрачные дяди с пистолетами под плач мамы и испуганной детворы уводят из дому отца. То был один из арестов «врагов народа» в ходе начавшихся в СССР массовых репрессий. Как потом стало известно, отца и его друга Ненаша жестоко пытали, но они не подписали ложных наветов на себя и в конце концов оказались на воле. Отец, недавно здоровый молодой мужчина, вышел из застенка почти инвалидом и не мог, как прежде, подбрасывать детей выше головы и ловить их под радостный ребячий визг. Когда фашистская Германия напала на СССР, отец добился отправки на фронт добровольцем, где он, старший политрук, погиб, поднимая бойцов в атаку в мае 1942 года под Керчью. Трагедия случилась ровно через шесть лет после нелепого ареста его как «врага».

      Он жил и ушёл из жизни в 35 лет преданным патриотам. Свидетельством тому стали даже имена, оставленные в наследство детям: имена в духе энтузиазма первых сталинских пятилеток, когда входили в строй самая крупная в Европе Днепровская гидроэлектростанция, первые в стране тракторные, автомобильные, радиотехнические и другие заводы. В моде той поры многие родители называли новорождённых то «Трактор», то «Гэс», а то и «Энгельсина». Парторг машинотракторной станции ставропольского села Сотниковское Василий Рачков дал дочери имя «Владилена» (от Владимир Ленин), а сыну придумал вообще неслыханное имя «Лорикэрск» — от Ленин, Октябрьская революция, индустриализация, коллективизация, электрификация, радиофикация, социализм, коммунизм (лишь в 24 года из-за трудности произношения обладатель уникального имени сменил его на Борис, как его вне семьи чаще и называли). После захвата края фашистами семья погибшего партработника, о которой позаботиться было некому, оказалась на оккупированной территории с постоянным страхом быть схваченными гестаповцами как «семья коммуниста». Родичи одно время даже прятали от взора оккупантов этих ходячих «символов советской власти» с их прокоммунистическими именами. Но немцам, занятым трагедией недалёкой Сталинградской битвы и неудачами прорыва к бакинской нефти через горы Кавказа, очевидно, было уже не до «мелочёвки».

      (Правда, потом ходили слухи, что семейство защитил от высылки в концлагерь дальний родственник, престарелый «дядя Лёша», который ещё по его плену у немцев в первую мировую войну с кем-то там породнился и теперь случайно встретил родственника среди оказавшихся в селе немцев. И Борис отлично помнит, как однажды к ним во двор в отсутствие взрослых, заявилась группа немцев в чёрной форме с нарукавными фашистскими свастиками. Пацан с перепугу сначала не мог ответить ни на один вопрос. Но вот из группы пришельцев выделился хорошо знакомый ему «дядя Лёша», который что-то по-немецки им долго объяснял. Их суровые лица обмякли, и они, слегка полакомившись с кустов смородины СКАЧАТЬ