Каторга. Валентин Пикуль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бы так! – обрадовался Шолль. – Тем более между нашим кайзером и вашим царем имеется благородная договоренность о выдаче преступников. Мы просто не успеваем перекидывать через шлагбаум ваших социалистов…

      Полынов – неожиданно! – проявил знание международного права, гласившего, что выдача преступника возможна лишь в том случае, «если деяние является наказуемым по уголовным законам как того государства, от которого требуется выдача, так и того государства, которое требует его выдачи».

      – Отчасти я знаком с этим вопросом… как дипломат! – криво усмехнулся Полынов. – Хорошо извещен о решении королевской комиссии Англии от 1878 года, приходилось листать и Оксфордскую резолюцию о выдаче беглых преступников. Юридическая неразбериха начинается именно с того момента, когда уголовное преступление пытаются отделить от политического. Памятуя об ответственности, я снимаю с себя всякие подозрения в принадлежности к политике, желая осчастливить свое отечество возвращением лишь в амплуа уголовного преступника.

      Следователю пришлось здорово удивиться:

      – Послушайте, кто вы такой? Черт вас побери, но я впервые встречаю грабителя, который бы цитировал мне статьи международного права… Назовитесь хоть сейчас – кто вы такой?

      Полынов в ответ слегка поклонился:

      – Вы уже добились от меня признания в том, что я русский подданный. Так оставьте же для царской полиции большое удовольствие – установить мою личность.

      – Хорошо, – призадумался Шолль. – Но я желал бы, чтобы у вас о нашей криминаль-полиции сохранились самые приятные воспоминания.

      – В этом не сомневайтесь, – обещал ему Полынов.

      Следователь, кажется, не проникся его юмором:

      – Думаю, в России вас обработают еще лучше нас…

* * *

      На запасных путях пограничной станции Вержболово немецкая криминаль-полиция передала его русской полиции. Снова тюремный вагон с решеткою на окне, но теперь в окне виделось совсем иное: вместо распластанных, как простыни, гладких шоссе пролегали жалкие проселки, вместо кирпичных домов сельских бауэров кособочились под дождями жалкие избенки. И над древними погостами усопших предков кружило черное воронье…

      В двери вагонной камеры откинулось окошко, выглянуло круглое лицо солдата, он поставил кружку с чаем и хлеб.

      – Ты, мил человек, не за политику ли страдаешь?

      – Нет. Я кассы брал. Со взломом.

      – Хорошо ли это – чужое у людей отымать?

      – Затем и поехал в Европу, чтобы своих не обидеть.

      – Тебя зачем в Питер-то везут?

      – Вешать.

      – Чаво-чаво?

      – Повесят, говорю. За шею, как водится.

      – Так надо бы у немцев остаться. Они, чай, добрее.

      – Все, брат, добренькие, пока сундуков их не тронешь. Тут политика простая: мое – свое, твое – не мое.

      – И я так думаю, – сказал солдат. – СКАЧАТЬ