Загадки творчества Булата Окуджавы: глазами внимательного читателя. Евгений Шраговиц

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пела с детских лет

      Шарманка в низкое окно,

      И вот – я стал поэт.[56]

      Наконец, к третьей группе принадлежат стихи о горестной судьбе шарманщика: «С обезьяной» Бунина и «Шарманщик» Георгия Иванова. Стихотворение Бунина начинается с «Ай, тяжела турецкая шарманка! Бредёт худой, согнувшийся хорват» и продолжается описанием того, как шарманщик и его обезьянка страдают от жажды и как шарманщик на последнюю копейку покупает обезьянке воду. Особый интерес, однако, представляет для нас стихотворение Иванова, две первые и последняя строфы которого приводятся ниже[57]:

      С шарманкою старинной

      (А в клетке – какаду)

      В знакомый путь, недлинный,

      Я больше не пойду.

      Не крикну уж в трактире, —

      Ну, сердце, веселись!

      Что мне осталось в мире,

      Коль ноги отнялись.

      …

      Пойдёт он весью тою,

      Где прежде я певал,

      Под чуждою рукою

      Завсхлипывает вал.

      В комментарии к этому стихотворению А. Арьев замечает: «Оригинальность в повороте сюжета у Г. И. заключается в том, что он, в отличие от остальных авторов, заставляет шарманщика думать о расставании со своим инструментом», и далее: «Заключительный аккорд сводит сюжет к навеянному Анненским (и излюбленному им) олицетворению инструментов: в его «Старой шарманке» из «Кипарисового ларца» «старый вал» не перестаёт петь, хотя «петь нельзя не мучась»[58]. Аллюзия на Анненского у Георгия Иванова, действительно, присутствует, но ограничивается использованием олицетворения в обороте «завсхлипывает вал»; в остальном стихи Иванова гораздо ближе к акмеистической традиции.

      Для последующего полезно уточнить, что причиной расставания с шарманкой у лирического героя становится потеря способности к передвижению («ноги отнялись»), а также – и это едва ли не существеннее, – что метрически стихотворение Иванова совпадает со знаменитой шарманочной песней «Разлука», которую поэты, писавшие о шарманке, не могли не слышать несчетное число раз и которая была, что называется, на слуху у публики конца XIX и начала ХХ веков, да и позже:

      Разлука ты, разлука,

      Чужая сторона.

      Никто нас не разлучит,

      Лишь мать – сыра земля.

      Все пташки-канарейки

      Так жалобно поют,

      И нас с тобою, миленький,

      Разлуке предают…

      и т. д. (нередко, как и во всех городских романсов, с вариациями).

      Из всех многочисленных стихотворений о шарманке трехстопным ямбом написано лишь одно – «Шарманщик» Иванова. Иванов обожал Блока, так что аллюзия «я певал» на блоковское «так пела… шарманка» навряд ли случайна, однако есть и существенное различие: «пела… шарманка» – метафора, между тем как «я певал» – не троп, а прямое изображение повседневной для лирического героя реальности. В общем, хотя в стихотворении Иванова прослеживается влияние СКАЧАТЬ