Признать правду было очень не просто – ведь те иллюзии, это все что у меня было. Я буквально физически чувствовал эту психическую ломку, наблюдал, как одни ценности меняются на другие, как во мне начинает проявляться нетерпимость даже к собственной лжи, хотя, само по себе, это и не прибавило любви к правде.
Я всегда считал себя слабым, на самом деле не знаю почему, может, потому что оказался здесь. Хоть я не знаю, как это произошло и, быть может, моей вины в том даже нет. Теперь мне была нестерпима мысль о «ломке одиночеством», о лжи других людей. Которые, конечно, сильнее меня, но почему-то не могут найти в себе силы перестать отрицать правду.
Думаете, дальше мне стало легче? Нет. В аду это – только начало. Дальше была боль: физическая и моральная. Долгие годы (как я полагаю) до этого я не видел ни одной живой души, а увидев – не обрадовался. Появились «палачи» – в их обязанности входило только одно, сделать так, что бы боль не проходила, ни когда. На это у них ушло меньше времени, чем на «ломку одиночеством», но мне так не казалось. Они постоянно зачем-то говорили, что не желают мне зла, не желают моей боли. Иногда, это – помогало. Потом я понял что мне, в общем-то, нет разницы – по какой такой причине они заставляют меня страдать. Тому, кто страдает, нет разницы – желает ли этого палач.
Хотя, позже, я, кажется, начал понимать. Мучимый бесконечной болью я возжелал лишь одного – что бы они пережили то же самое, не из зла или желания мести. Я не желал им пережить то, чего не переживал сам. Я лишь желал, что бы и они меня поняли. Это – ломка болью. Этому нет оправдания. Я помню, как слезы против воли катились по щекам, а в ответ на мольбы и просьбы я слышал лишь одно: что они этого на самом деле не хотят. Тогда я считал их просто лицемерными тварями, хотя, позже, вроде бы и здесь начал понимать – люди не всегда делают то, что им хочется. Однако, сие не умоляет их вины.
Злость и проклятья ни к чему не приводили, даже ненависть со временем угасла, звучит странно, но на самом деле – так и было. Ненависть пожирает очень много сил, а их у меня тогда и так не было. Ненависть, амбиции, злость – все это лишнее, все это не помогает.
Мое восприятие начало меняться, как я уже тогда предполагал – не в лучшую сторону. Но, менялось оно не от пережитой боли, а от бездействия других людей. Когда люди знают, что ты страдаешь, осознают, слышат твои крики и проклятья, смеют заверять тебя, что вовсе не хотят этого и ни чего не делают, что бы помочь. Вот это – на самом деле ломает психику. Тогда мне казалось, что я уже ни когда не поверю, в то, что мир на самом деле не такой, каким я привык его воспринимать, в то, что где-то есть нормальные люди. Нет ни каких людей, это просто очередная ложь.
Однажды «палачи» перестали появляться. Хотелось бы, конечно, верить, что все они издохли, но, думаю, что дело – все же не в этом. А, у меня появился собеседник – впервые, за все эти время, кого-то посадили в соседний каземат. Я столько времени мечтал СКАЧАТЬ