Совесть моей глубинки. Ольга Трушкова

Чтение книги онлайн.

      А Дмитрий Королёв пусть уж простит её за столь нелестные высказывания в его адрес. Хотя за что прощать-то? За правду? Так он же сам говорит, что, мол, хватит мямлить, пора говорить правду. Вот баба Маня и режет её всем в глаза, а на лица так и вовсе взирать не собирается.

      Баба Маня, Пушкин и политика

      Бабу Маню именовали «менеджером» детского сада «Солнышко». Она заведовала швабрами, ведрами, тряпками, убирала помещение, вытирала пыль с мебели и носы ребятне, давала указания Нине Ивановне, Катерине и Егорычу. Нина Ивановна была заведующей, Катерина – поваром, а Егорыч – сторожем, дворником и по совместительству мужем бабы Мани, нянечки детского сада «Солнышко».

      А ещё за порядочность, справедливость и прямолинейность называли бабу Маню совестью нашего села.

      Характер этой энергичной женщины вполне соответствовал бы должности менеджера и в более сложных структурах, только вот управлять государством бабу Маню пока не приглашали.

      Она не обижалась – не кухарка, чай, не ей сулил это кресло великий вождь революционного пролетариата.

      Однако политикой интересовалась и происходящее в ней объясняла по-своему. Хотя, в общем-то, верно объясняла.

      Перед очередными выборами очередных депутатов зачастили в детсад гости. Приезжали ставшие опять кандидатами вчерашние депутаты, жаловались на тяжкую долю народного избранника и просились на следующий срок. Их лица к моменту очередного пришествия баба Маня уже и подзабывать успевала. Да и сами они за эти годы становились значительно шире, щеки раздувались до невероятных размеров, и баба Маня всерьёз подозревала, что именно там находятся и закрома Родины, и её казна.

      Приезжали и кандидаты, которые ещё только собирались «откормить» себя до депутатского уровня.