Ниррен танцевали почти два часа, пока не выдохлись даже самые выносливые из них. Гримхарро и Сентиви вернулись домой и собирались возлечь на постель, чтобы отдаться взаимной страсти и сделать этот день ещё лучше, но их прервал крик на улицах:
– Он вернулся! Джегр вернулся!
Все, кто лёг спать, снова проснулись и вышли на свет Бледноликой – так ниррен называли луну, и считали её, как и Светоносца, за одну из пяти богов и богинь, покровительствующую морякам и рыболовам. В тревожном предвкушении все стеклись к площади, где недавно закончились танцы, и увидели, что на её краю сидит задумчивый Стагахольт, как всегда, в своей медвежьей шкуре, без оружия и с характерным одному ему взглядом: вечно отсутствующим, уходящим куда-то сквозь время и материю. Его сапоги были истоптаны долгим путешествием, а длинная седая борода, прежде заплетённая в несколько косичек, явно нуждалась в восстановлении и мытье.
Стагахольт дождался, пока соберутся люди, и спросил медленно и тяжело, как обычно:
– Где мой новый тору?
Гримхарро вырвался из толпы, уже без оружия и браслетов, но со своим почётным наплечником:
– Я здесь, джегр.
Он встал прямо и склонил голову перед правителем. На губах Стагахольта дрогнула секундная улыбка и тут же исчезла, а за ней последовал новый вопрос:
– Много здесь свидетелей его победы?
Толпа дружно покивала. Вопросы продолжались:
– И что скажут ниррен, достойный ли мне попался защитник?
Гримхарро захотелось сжаться в комок: толпа могла осудить его за проявленную жестокость, и тогда ему придётся биться с испорченной репутацией, а не с врагами джегра. Но толпа покивала, кое-где раздались одобрительные возгласы, а потом вперёд вышел смотритель арены и сказал:
– Если позволите, джегр, скажу, как есть: Гримхарро проявил себя, как храбрый и безжалостный боец. Он мог оставить врага в живых в последнем бою, но без колебаний добил его и скромно СКАЧАТЬ