На Сашку словно кипятком плеснули.
– А дети? Детей куда?
– Дети тоже евреи.
– Какие дети евреи? Дети, они и есть дети.
Он отказывался верить услышанному.
Их отделили от военнопленных и повели по пыльной сельской улице. Собаки без умолку лаяли и рвались с поводков, дёргая и мотая хозяев из стороны в сторону. У своих домов стояли женщины, скрестив, словно в ознобе, руки на груди. Мальчишки перебегали от ограды к ограде, но подойти ближе не решались. Капитан тяжело опирался на Сашкино плечо и стонал. С ногой у него было совсем плохо, и они начали отставать. Немец, замыкавший колонну, ругался и толкал их в спину дулом винтовки. Кое-как выбрались за околицу и остановились у большого, крытого тёсом, амбара. Свежая белая щепа валялась на траве, пахло смолой и лесом. Амбар срубили недавно, видно перед самой войной. Узкие, в одно бревно, окна-бойницы расположились под самой крышей.
– Взрослый не пролезет, – отметил Сашка.
Ещё одно окно находилось на фронтоне, над воротами.
На углу, под навесом, четыре солдата играли в карты. Пятый, встав на колени, варил что-то в котелке на костерке. Завидев прибывших, неохотно поднялись, сняли огромный запор и распахнули ворота. Один из них вырвал у подростка чемодан, отбросил его в сторону, а мальчика затолкал внутрь. Его примеру последовали остальные немцы. Поднялся страшный гвалт: кричали женщины, плакали дети, орали охранники. Девочка лет шести никак не могла расстаться с тряпичной куклой, но её отняли и бросили овчарке. Собака на лету поймала игрушку, прижала к земле лапами и стала рвать зубами. Девочка с ужасом смотрела, как от тряпичного тельца отрывают целые куски. По щекам её катились слёзы. Мама прикрыла ей глаза ладонью и увела в амбар. За ней последовали и Сашка с капитаном. Он усадил раненого на земляной пол рядом со знакомым стариком, и отошёл перевести дух подальше, к торцевой стене. Его душила злоба.
– Дайте только выбраться!
В том, что он выберется, Сашка не сомневался ни минуты. Слишком много у него накопилось претензий к гитлеровцам за один день. Ненависть захлёстывала его до потемнения в глазах, до спазмов в животе.
– Нелюди!
Он вспомнил глаза девочки, с каким ужасом она наблюдала растерзание любимой куклы. Руки его дрожали. Он несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул. Пока остатки света ещё сочатся в амбразуры окон, нужно хорошенько осмотреться. Потолка не было. Забраться на балку и попробовать разобрать тёс на крыше. Плотники вряд ли вбивали гвоздь в каждую доску, а, хорошо подогнав, пришили поперечиной к стропилам. Можно выдавить доску из заднего фронтона, но там стоять негде, хотя, если связать из обмоток подобие люльки и зацепиться за прожилины…
Размышляя, он не заметил подползшего капитана.
– Думаешь, как сбежать из этой сараюшки?
– А о чём ещё думать?
– Есть планы?
– Попробую через крышу.
– Доски СКАЧАТЬ