Поворотные времена. Часть 1. Анатолий Ахутин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ таком распутье, ничто уже само собой не способно повести человека по «столбовой дороге» человечества. Надо решать самому и как бы с самого начала. Дело не в окаянной решимости очертя голову предаться наобум какому-нибудь «духу». Дело и не в рассудительном выборе «факультета». Требуется само умение спрашивать и решать, спрашивать и решать радикально, поскольку дело идет о корнях и началах, о первом и последнем9.

      Осмелюсь допустить, что, если современная ситуация в какой-то мере соответствует набросанной картине, она может быть охарактеризована как философская ситуация по преимуществу и требуется, призывается ею философ. He сочинитель очередной спасительной доктрины, а тот, кто способен к самому делу философии, к вниманию и вопрошанию, радикальность которого соответствует радикальности назревающего недоумения. Именно оно – это назревающее повсюду недоумение – и питает сегодня, по-моему, ту интуицию, которая обращает внимание молодого человека к философии. И если умственная лень или тяга к духовному комфорту не соблазнят его какой-нибудь обязательной доктриной или необязательным остроумием, если он в состоянии не только выдерживать напряжение радикальной озадаченности, но и содержательно осмысливать, развертывать и углублять эту озадаченность, т. е. радикально мыслить, он уже увлекся тем делом, которым – рискну утверждать – искони занималась философия, prima philosophia, philosophia perennis. Дело ведь в ней идет, по общему – от Платона и Аристотеля до Гуссерля и Хайдеггера – признанию, о первых причинах и началах, «о корнях всего».

      Вот почему мне кажется важным прежде всего поговорить не об «учениях», а именно о сути и технике философского дела. Потому что, повторим, совсем не ясно, как отличить собственно философию от мудрости мудрецов, вроде бы все уже объемлющей, или науки ученых, может быть давно уже разобравших по своим предметам все, чем когда-либо занималась философия. Что же остается за философией? Может быть, за этим именем нынче и правда скрывается только неискушенное самомнение, путающееся в своих всемирных синтезах и космических обобщениях? Что же все-таки это за дело – наука без лаборатории? религия без таинств? искусство без мастерской?..

      Так спросим еще настойчивей: чем именно занимается философ как философ в отличие от мудрецов, вероучителей, художников, ученых? Нужно спросить, что делает философов философами и связывает их одним делом независимо от всех последующих расхождений, что сводит их пусть и в самый скандальный спор, но в спор людей, понимающих, о чем идет речь, даже если именно это – то, о чем идет речь, – и вызывает самые крупные разногласия.

      2.3. Вопрос о технике философского дела

      М. Хайдеггер предварил один из поздних (1962) и наиболее искусных в свойственном ему стиле докладов «Время и бытие» такими словами: «Если бы нам сейчас были показаны в оригинале две картины Пауля Клее, созданные им в год его смерти: акварель „Святая из окна” и, темперой на дерюге, „Смерть и огонь”, то мы могли бы долго СКАЧАТЬ