Деньги для Марии: повести, рассказы. Валентин Распутин

Чтение книги онлайн.

      На Дусю смотрели насмешливо и обескураженно: в самом деле что-то не то выходит. Ползунки и те, взволнованные собранием, задирали головенки и застывали.

      – Не может быть! – подавался опять голос в защиту мужчины. – Должны быть мужские слова.

      – Говори, если должны быть.

      – Сразу на ум не приходят.

      – И не придут. Нету таких слов. Русский язык давно разобрался с этим мужчиной. Кисель он, студень… одно выражение мужское. Выраженец.

      – Евдоки-и-я! – раздавалось из садикового отсека. – Сормов-ска-а-я! Эй вы, ясельки! Турните вы ее от себя, чтоб место знала! Христом Богом молим: турните! У нее ребятишки убиваются, а она дурью своей бродит трясет!

      Дуся сочувственно кивала на крик и выстанывала мощный, трубный вздох из одной истинной правды. Бабам не хотелось отпускать ее победительницей.

      – Что ты так на них окрысилась-то? – спрашивали ее. – Как на вражину! Чего тебе от них надо?

      – Чего надо! Мужика хорошего надо. Чтоб промял до кости, повытряс гонор-то. Сразу шелковой станет.

      – Ребятенков своероженых надо. Втрескаться надо так, чтоб из глаз искры сыпались.

      Дуся, уходя, отдразнивалась:

      – Тю-тю-тю, тю-тю-тю. Прозявили жизнь попусту, а теперь оправдание себе ищете.

      …Ушла Тамара Ивановна из садика, когда вслед за Светкой подоспел к школе и Иван. Больше ей делать там было нечего. Будто вместе с выросшими дочерью и сыном вышла она из возраста, который доставлял удовольствие и терпение возиться с малышами. Как у роженицы появляется грудное молоко для кормления ребенка, а потом в свой срок исчезает, почувствовала она в себе вычерпанность от долгой нутряной истяги. Будто однообразные и невыразительные круги крутила над солнечной сердцевиной жизни. Захотелось движения, жизни, физической усталости от здоровой работы.

      Утром, так и не приклонившись к подушке, она подняла Анатолия рано: надо было что-то делать. Он, поспавший, но не выспавшийся, пил крепкий чай и, зевая, оглаживая лицо, снимая с него сон, одурь и нерешительность, сидя в кухне напротив окна, угрюмо смотрел в него на тополя, только-только выпустившие зелень. Воздух, окаймлявший ее, был фиолетовый, без солнца. Подошла Тамара Ивановна и села напротив.

      – Ну что, отец, делать будем? – требовательно спросила она, выставив руки и сцепив пальцы в замок.

      – Не знаю, мать, – в тон ей ответил он и отвел глаза. – Не знаю.

      Она посидела еще, маятно откидываясь назад и оборачиваясь к окну, возле которого ночью высмотрела глаза до синяков под ними, и вдруг стукнула кулаком по столу, крикнула в никуда:

      – Да как же так!.. – и вышла, удивленная собой.

      Анатолий соскабливал с лица выросшую вдвое гуще за вчерашний вечер щетину, когда позвонил Демин. Он даже и вопроса не задал, ждал, что скажут.

      – Нету СКАЧАТЬ