Коридор нырнул вниз, свернул направо, налево. Клубилась пыль, с потолка капала вода.
– Работникам запрещено сюда заходить, – сказал Мёдов. – Сюда десять лет приходят только люди из Отдела Аномалии.
Все двери выглядели одинаково: металлические, узкие и небрежно закрашенные серой краской. Однако одну дверь в конце коридора опечатали шестью наклейками разной степени ветхости.
– АБ-4, – поняла Алёна, увидев табличку.
Мёдов сделал пометки на каждой из бумаг на двери, поставил штампы и осторожно разрезал их канцелярским ножом.
– Это законно? – спросила Алёна.
– Конечно, – лейтенант извлёк из кармана новый бланк «Опечатано» и уже наклеил одной стороной на косяк.
Ключ с трудом открыл комнату, и из щели повалили клубы пыли. Лейтенант надел медицинскую маску и протянул такую же Алёне.
Когда Мёдов распахнул дверь, Алёне пришлось зажмуриться, спасаясь от пыльной бури.
Когда она открыла глаза, лейтенант стоял посреди комнаты. Помещение оказалось малюсеньким, как кладовка, где Алёна с Олесей хранили швабры и вёдра. Мёдов стоял на входе, на единственном чистом клочке пола. Вокруг него плотной стеной лежали волосы: русые, чёрные, рыжие, белые, разноцветные – плотно утрамбованные до потолка. Среди них виднелись отрезанные и откусанные кусочки ногтей. Единственная лампочка над головой лейтенанта покрылась толстым слоем пыли и едва освещала вход в комнату.
Станция, на которую вынесло Алёну после глитча, не была так сильно забита, как комната АБ-4. Алёне даже удалось наполовину выйти на платформу, и даже сквозь завесу пыли она видела холмы волос и пыли, но не выше полуметра в высоту.
Вдруг Алёна поняла, что комната пахла так же, как и станция. В первую очередь, пылью. Но пылью с ноткой мяты. Во время глитча Алёна не обратила внимания на запах, но сейчас воспоминания вернулись.
– Выглядит знакомо? – спросил Мёдов.
Алёна кивнула и попыталась зайти внутрь. Они с лейтенантом прижались друг к другу локтями, чтобы вместиться.
– В Москве есть не только комнаты, забитые волосами и ногтями, – призналась Алёна. – Я была на целой станции.
– Где?
– Без понятия. Глитч-станция вместо Селигерской.
– Значит есть ещё свидетели? У них тоже есть ваши способности?
Алёна пожала плечами. У неё не осталось козырей в рукаве.
– А там что? – спросила Алёна.
На внутренней стене рядом со входом висела табличка, похожая на план эвакуации. Две трети таблички скрывались под грудой волос.
– Чёрт возьми, что это? – лейтенант оттолкнул Алёну глубже в стог волос и уставился на схему. – План инвентаризации? Месяц назад его тут не было.
– Выглядит на все десять лет, – Алёна брезгливо СКАЧАТЬ