Грустный оптимизм счастливого поколения. Геннадий Козлов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мне не рекомендовали. Я полагаю, что они бы сдались, начни я настаивать, как при поступлении, но неожиданно для себя этого я не сделал, хотя на целину съездить хотелось. Причина тому была тоже сердечная. Я дружил с девушкой из нашей группы Викой Добросельской, которая на целину не ехала. Внутренний голос, к которому я и сейчас неукоснительно прислушиваюсь, удержал меня от активных действий, за что я ему до сих пор благодарен, так как с этой девушкой мы счастливо прожили более тридцати лет. А ключевую роль в этом сыграли именно летние работы после первого курса на стройке завода «Микрон» в Зеленограде.

      Обладая исключительным обаянием, Вика привлекала к себе внимание многих парней. Только в нашей группе у меня было два серьезных соперника, причем главный – Г. Митцельмахер, мой двойной тезка (по имени и по отчеству), был одним из самых способных на курсе, но к учебе относился крайне безответственно. Иной раз пропадал месяцами, увлекшись музыкой Брамса или чем-нибудь еще. На одной из сессий он завалил решительно все, и встал вопрос об его отчислении. Дело осложнилось еще и тем, что Митцельмахер умудрился вконец испортить отношения с куратором нашего курса. Даже приезд отца, ветерана войны, не спас положение. Тогда мы решили обратиться в последнюю инстанцию – к проректору МГУ по учебной работе. О суровости этого человека ходили легенды. Рассказывали, что в разговоре со студентами он использует только два слова – «короче» и «нет».

      Я, как комсорг, возглавил делегацию из четырех человек, в которую входила и Вика. Приготовившись к худшему, мы вступили в кабинет. За одну минуту я изложил нашу просьбу, суть которой сводилась к тому, что в интересах советской науки нужно разрешить нашему товарищу пересдать все зачеты и экзамены закончившейся сессии. К нашему удивлению, проректор оказался очень отзывчивым человеком и, расспросив подробности, распорядился о помиловании, то есть продлении сессии для Митцель-махера на месяц. Забегая вперед, скажу, что Митцельмахер не подвел и, успешно окончив университет, действительно внес вклад в физику высоких энергий.

      На третьем курсе нас ждало распределение по кафедрам. Это, как теперь говорят, судьбоносный момент. Однако немногие третьекурсники имеют на этот счет определенную позицию. Главным образом каждый соразмеряет свои оценки с кафедральными конкурсами. Самой модной в тот период была кафедра биофизики. За ней шли кафедры отделений физики твердого тела и радиофизики. Рейтинг первых базировался на успехах быстро развивавшейся микроэлектроники, а вторых – на только что изобретенных лазерах.

      Однако самые высокие конкурсы всегда были на кафедрах теоретической физики и математики. Это была элита, люди в белом.

      Я не могу сказать, что теория меня сильно привлекала, скорее напротив, мне был роднее именно эксперимент, но, имея отличные оценки, я мог претендовать на высокое звание теоретика. Решающим же СКАЧАТЬ