День отдыха на фронте. Валерий Поволяев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ начал считать атаки «юнкерсов», их броски из-под облаков на беззащитный поезд. Установить бы в середине состава, на платформе одну-единственную зенитку, и она отогнала бы лаптежников, но зенитки не было, и поезд оказался обречен. Примерно с десятой атаки один из немецких пилотов опустил огненный груз в середину состава.

      В воздух полетели остатки вагона, забитого каким-то гражданским барахлом, к армии никакого отношения не имеющим – это был жалкий скарб мелкой конторы, менявшей щетину на сушеную морошку, а березовые сережки на рыбью чешую. Контора перестала существовать.

      Вагон с эвакуированными ленинградцами, шедший последним, приподнялся, полез колесами на вагон, идущий впереди, навалился на него всей тяжестью, несколько человек из тех, кто находился в теплушке, поволокло на рельсы.

      Кто-то из ребят заорал что было мочи:

      – Стой! Стой!

      А чего кричать-то? Кричать бесполезно… Дело явно обойдется парой сломанных ног и рук. Через полминуты вагон съехал на край насыпи и рассыпался.

      Вольта закинуло в какую-то мягкую торфяную яму – повезло, руки и ноги у него остались целы. Поцарапался только, да щеку себе ободрал. Еще – сломал пару ногтей на правой руке. Легко отделался, можно сказать.

      Но повезло не всем, кое-кто отделался не очень легко. Очкастая тетя, прикрепленная к группе Ленинградским горкомом партии с черным лицом – так измазалась сажей, – растерянно всплескивала руками и, сильно хромая, бегала около вагона, постоянно повторяя одну и ту же библейскую фразу:

      – Спаси и пронеси! Спаси и пронеси!

      Лаптежники ушли, стало тихо. Паровоз, застывший в голове состава, болезненно стонал, поухивал чем-то горячим, надорванным, спрятанным в его большом теле, пускал пар, но с места не двигался.

      Чтобы двинуться дальше, надо было отцепить половину состава. А вот как отцепить, какими силами – вопрос больной, как решить его – неведомо.

      Помощь пришла – два помятых, исцарапанных, заляпанных то ли мазутом, то ли тележной мазью танка, плюясь дымом, они стали растаскивать искореженные вагоны. Танки сопровождала бригада работяг в теплых железнодорожных тужурках. Это были специальные рабочие, которые числились в штате дороги, – были и ремонтниками, и спасателями, и строителями, и вообще «скорой помощью».

      Спасатели работали споро, четко, молча, размотав тросы, они накидывали петли на буфера, колеса, станины разбитых вагонов, и танки, громко ревя моторами, чадя, захлебываясь собственной вонью, оттаскивали вагоны в сторону от железнодорожного полотна…

      Но Вольт ничего этого не видел – он прикоснулся к большой беде, с которой не ожидал столкнуться, – один из братьев-близнецов, Борька, лежал на покусанных, в выщербинах шпалах мертвый… С открытым ртом, распахнутыми глазами, донельзя испачканный, как и горкомовская дама, копотью.

      Кирилл стоял перед ним на коленях и плакал.

      Потеря Борьки была не единственной, погибли еще двое мальчишек. Смятые, СКАЧАТЬ