Шестая брамфатура. Или Сфирот Турхельшнауба. Тимофей Ковальков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ нервный, подкорка вся гудит, – сказал Белгруевич и принялся вызывать такси.

      По дороге в клуб, несмотря на смехотворное расстояние, такси попало в мертвую пробку. Друзья, привыкшие за много лет к легендарным автомобильным заторам Москвы, тем не менее удивились: время было позднее. Таксист, молодой жизнерадостный узбек, проявил осведомленность. По его мнению, улицы перекрыли в связи с какой-то демонстрацией.

      – Какая, к черту, у нас в стране может быть демонстрация?! – заорал нервный Турхельшнауб. – Сейчас февраль, к тому же ночь!

      – Успокойся, Веня, – сказа Белгруевич. – Это не демонстрация, а сборы… людей в зимние лагеря на грузовиках вывозят подышать воздухом…

      – Завираешь ты, Гриша! – вмешался Сергеев, – Это парад мусорщиков. Ежегодно устраивают для поднятия духа.

      – Нет, – сказал таксист. – Твоя ошибаться. Власти календарь сильно менять. Первомай – хорошо. Первомай все ехать дача копать картошка. Февраль – тоже хорошо. Февраль как Первомай, можно ходить демонстраций. Ночью – чтобы пробка не был.

      Из окна такси никакой демонстрации друзья не увидели, только ряды машин стояли под легким мокрым снежком. Турхельшнауб отвернулся от окна и подумал: «Ну почему я с детства нервный, неуживчивый и противоречивый? У людей праздники, демонстрации, а мне нехорошо и невесело на душе». Он вспомнил, как герой Сартра описывал накатывающую тошноту, неразрывно связанную с восприятием реальности. Тошнило ли его, как Сартра? Нет, не тошнило, но вырвать запросто могло. К счастью, такси наконец тронулось.

      «Красная Капелла»

      – А вон Венера ближе всего к Солнцу… На ней жарко, как в духовке. До перестройки на нее спутники восемнадцать раз летали.

      Белгруевич мечтательно перечислял планеты солнечной системы. Оборудование клуба воспроизводило на потолке ночное небо, как в планетарии, с упором на достижения советского космоса. Каждый из троих друзей лежал сейчас в легких синтетических плавках в яйцеобразной прозрачной шлюпке, наполненной приятным для кожи теплым и плотным соляным раствором. Тело словно парило в невесомости. Шлюпка при этом скользила по искусственным волнам небольшого бассейна, покрытого мраком. Это удовольствие называлось «флоатинг-бар». Нажимая на экран, можно было заказать напитки, которые приносил тихо жужжащий дрон. А беседовать можно было по интеркому.

      Турхельшнауба охватила эйфория. Он только что попробовал фирменный коктейль «Космос». Хорошо, что они пришли сюда, в этот затерянный в переулках Москвы клубный рай. В клубе было три салона: кроме флоатинг-бара, еще кальянный зал с восточной музыкой и «Красная капелла» – театр современного перформанса.

      – Осточертела мне работа, – признался Сергеев.

      – Почему? – поинтересовался Белгруевич.

      – То и жди – посадят. А пока не посадили, сплошные конфликты на почве денег.

      – Есть правило: зона роста находится за пределами СКАЧАТЬ