От Кремлёвской стены до Стены плача…. Борис Барабанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ быть, в магазине купил. Ну, а на рынке вроде было подешевле, а в магазине вообще ничего не было.

      Не до брюк было, ведь это же период восстановления был народного хозяйства после войны. Вот если представить все, от Бреста и до самой тут Москвы, и там, начиная, допустим, от Бессарабии и до Урала, везде все было разрушено, немцы очень аккуратно все раздолбали вместе с городами, и все хорошее увезли. Они даже чернозем наш, вот когда наступали, они чернозем, который вот орловский, в этих районах, где они оккупировали, грузили чернозем, и вывозили вагонами в Германию, не считая там людей, конечно.

      Но это надо было все восстанавливать, как, все опять за счет, как говорят, рязанского мужика. Почему только за счет рязанского мужика? Весь народ напрягался. И, естественно, ширпотреб этот, тряпки, тряпка – она и есть тряпка, было усиление направленно на развитие тяжелой промышленности, чтобы новые станки, заводы, восстановить все это, наладить жизнь, электричество и свет, здания и так далее. Ну вот, и пошел я на рынок с приятелем. Мы долго ходили, один мужик говорит:

      – Я вам клевые брюки продам. Вы что ищете?

      Я говорю:

      – Брюки.

      – Я вам продам такие брюки замечательные, – «клевые» – не было тогда такого слова, клев, он тогда применялся в прямом смысле, рыба клевала или не клевала, нет клева. А тут «клевые». Ну, конечно, клевое место – где клюет хорошо, это правильно вообще. И вот он, значит, «клевые штаны», выставил, газету развернул, примеряй, говорит:

      – Ты вот так примеряй, не одевая, если они по ширине растягиваются по брючине в разные стороны, значит, они тебе будут как раз, ни короче, ни длинней.

      Сказал цену, завернул в газету, как фокусник. Деньги я отдал, он:

      – Носите на здоровье, – и пошли.

      Прихожу в общежитие, думаю, ну, приоденусь сейчас, приеду в Болшево, в нашу нищую семью, а тут у меня часы, тут у меня брюки новые, совсем другое дело. И вот прихожу, разворачиваю, что-то, думаю, не то. Ровно половина штанов, одна брючина есть, а вторая отсутствует. Я думаю – у меня же две ноги-то, извините, мне же не оторвали вторую ногу, как я эти буду, одну штанину носить?

      Пошли, думаем – пойдем, мы его будем искать. Ну, конечно, не нашли мы его, ищи-свищи. Ну, с горя думаем – пойдем, вот тут есть какая-то закусочная, хоть поедим. Пошли, значит, заказали сосиски вареные и пельмени. Официант принес нам сосиски, мы их быстро съели и ждем пельмени, а он говорит:

      – Сейчас, подождите, сварятся.

      И вот, значит, это, мы ждем, ждем эти пельмени, а их не несут, не несут. Мы говорим:

      – Парень, ты чего же нам не несешь пельмени?

      Раньше официанты везде были, самообслуживание потом появилось. Он говорит:

      – Вы уже съели их, пельмени, чего вам надо? Сидите вы тут, расселись.

      Он видит, что мы зеленые, ведет себя нагло. Смотрит на нас честными глазами и говорит:

      – Да вы их съели, все, идите СКАЧАТЬ