От Кремлёвской стены до Стены плача…. Борис Барабанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ хватало. Особенно выделялись двое: один по Риголетто, а другой Швейк. Рожи такие противные: один – этот Риголетто Армандо Горгун был сапожником. А второй – этот Швейк, со слюнявыми губами такой же, шпана местная.

      Мы даже сцепились с этим Риголетто. Отец однажды с работы возвращался, он любил как выпьет изобразить из себя героя: то он участник взятия Берлина, Рейхстага. Война уже закончилась, а он все никак не мог угомониться. Зашел по дороге домой в закусочную, их называли по-разному: то «Американка», то «Голубой Дуунай», то «Шалман». В этой забегаловке стойка, пиво на разлив, водка 150 г, бутерброды закусить. Ну, отец зашел в эту «Американку», выпил водки, там сколько закажешь: 150 грамм можешь заказать, а то и 200.

      Риголетто со Швейком тоже зашли: в сапогах, в «прохарях», как говорили раньше, кепочки маленькие с пуговкой, козыречек, пальто с белым шарфом на шеи. Мы стояли с ребятами рядом с этим заведением. А отец нас увидел и распоясался, хвост распустил перед мужиками:

      – Да я такой известный человек, Есенина начитался, «А Москва кабацкая…», – и возомнил себя Есениным. Есенин-то колобродил, как напьется, так начинает выкидывать номера, хотя поэт был наш, рязанский. Ну, это, как говорится, «русская болезнь». – А ты, Риголетто, Горбун, иди отсюда, – отец даже не знал, что это его такая кличка.

      Они его тогда схватили за пальто и хотели бить, а он, значит, пальцы в рот засунул, и у него не свист получился, а вот фью-фью, и вот услышав такой свист, мы должны налететь и устроить драку.

      Мы, конечно, не налетели, зачем устраивать драку? Мы зашли спокойно в пивную, я говорю отцу:

      – Давай, давай, пойдем отсюда. Не надо тебе связываться, – и я увел подальше.

      Они на меня стали кидаться, а мужик вступился:

      – А что вы к нему-то лепитесь? Он же вам ничего плохого не сделал.

      Мы мирно разошлись, а я знал, что у этой шпаны за голенищем финка, и кончится могло не так благополучно.

      Другой случай. Мама говорит:

      – Иди, хлеба купи, – дала мне в руку деньги, это я еще в школе учился. Иду, а эта шпана мне:

      – Ну-ка, иди сюда.

      Я говорю:

      – А что?

      – Ну, иди сюда. Что это ты в кулаке зажал?

      Я говорю:

      – Вот, за хлебом иду.

      – Давай сюда твои деньги.

      Я говорю:

      – А хрен на рыло вам не надо?

      Они:

      – Ты смотри, что-то ты образованный какой-то.

      Я говорю:

      – Ничего не отдам, никаких денег вам, еще не хватало.

      Пошел, купил хлеба, но они уже ко мне не приставали. Надо знать, как повести себя в той или иной ситуации. Я тогда гирю поднимал 15 раз, правда, боксом не занимался, а мог хлестануть один раз в челюсть. Ну, они, конечно, мне бы накостыляли, даже думать нечего, но на это непросто решиться.

      Мама Севы Воробьева была дочерью академика, на даче выращивала клубнику, СКАЧАТЬ