Ярославль. Сорок тысяч слов о любви. Антон Голицын

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вытянувшиеся до крыш. Редкие бабули в старых пальто досиживали свой век на потемневших скамейках, дом и сам выглядел ветераном, просился на покой. Соседние здания ничем не отличались. Годунов поздоровался с бабушками, позвонил в домофон и вошёл в подъезд.

      Вера открыла в тёмно-коричневом халатике и тапочках с огромными кошачьими мордами на носках. Домашний вид немного смутил Годунова, не хватало ещё кружевных трусов на трубе в ванной. Он вошёл в гостиную.

      Обстановка родом из семидесятых, рассчитанная на советскую вечность, держалась с достоинством. Люстра с пышными плафонами, розоватые бумажные обои, серванты с хрусталём и огромная радиола «Урал-112», которая могла проигрывать пластинки и ловить радио со всего света. Впрочем, шипение, голоса чужих языков, обрывки танго и космические звуки давным-давно не тревожили скопившуюся в сетке динамиков пыль. На пенсии радиола подрабатывала тумбочкой для телевизора. Годунову захотелось её выкрасть.

      – Бабушка просила ничего не менять до её смерти, – шепнула Вера, поймав взгляд Годунова.

      Клавдия Степановна лежала в маленькой комнате на кровати с кружевным подзором. Вера села на стул у изголовья, а Годунов остановился у двери, разглядывая бабушку. Редкие волосы, впавшие щёки, бесцветные губы и омертвевшие глаза, будто покрытые слоем перламутра. Конечно, запах. На тумбочке стояла чёрно-белая фотография красивой молодой женщины.

      – Бабушка, помнишь, ты говорила про дом в Ярославле, где жила в молодости.

      – Да.

      – Я привела человека, который поможет его найти. Расскажи нам про этот дом. Всё, что вспомнишь.

      Бабушка молчала. Годунову показалось, что старушка ничего не расскажет, потому что не может вспомнить, или не хочет. Или же нечего и вспоминать.

      – Бабуль…

      – Памяти-то уж не стало. Дом как дом. Два этажа. Сарайки во дворе.

      – Ты говорила, на нём плитка была.

      – Да.

      – А как улица называлась, не вспомнила?

      – Павлова.

      Вера посмотрела на Годунова. Годунов покачал головой: такой улицы в центре Ярославля нет.

      – Точно, Павлова? Ты потом-то туда не ходила?

      – Не ходила.

      Вера продолжала расспрашивать, но бабушка вспоминала всё время что-то не то: высокое дерево через дорогу, герань в окне на первом этаже, булыжники на мостовой, безногого соседа, сидящего на лавке во дворе, который снился ей в страшных снах. Потом бабушка устала и попросила пить. Вера вышла на кухню, а Годунов за ней.

      – Прости, но, наверно, всё без толку. Я зря тебя позвала, – сказала она, наливая кипяток из керамического жёлтого кувшина с коричневыми цветами – Годунов вспомнил, что такой же был и у его бабушки.

      – Спроси её что-нибудь другое. Что-то из тех времён. Запоминаются не дома, а люди. Истории с этими людьми. Главное – свои истории.

      Вера вернулась и долго поила бабушку, приподнимая её голову рукой.

      – Бабуля, а расскажи, чей это портрет. Как он попал на чердак? Зачем ты его спрятала?

      Бабушка СКАЧАТЬ