Одиночное плавание. Николай Черкашин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ или посулы помощника насчет трех банок сгущенки и бутылки «сухаря». От напряженных раздумий его прошиб пот, и он зачерпнул третью ложку из услужливо подставленной тарелки штурмана.

      – Ты что, сюда жрать пришел? – не выдержал общего нервного ожидания старпом. – Говори, что это?

      Голос Симбирцева не обещал ничего хорошего, и мичман отважился на правду.

      – Змеиный супчик, – заключил он под торжествующий гогот кают-компании.

      Конец эпопее с «украинским борщом» положил командир. Он пришел с мостика позже всех и когда выловил из «змеиного супчика» толстую розовую макаронину, облепленную волоконцами свиной тушенки, внимательно рассмотрел улов – так зоологи изучают новый вид каких-нибудь многощетинковых гусениц, – обреченно уронил мохнатую макаронину в «свекольный суп по-киевски» и философски изрек:

      – Вот из-за такого борща на «Потемкине» бунт вышел! Доктор, – поискал он глазами лейтенанта Молоха, – проследите лично, чтобы приготовлением пищи на камбузе занимались только допущенные лица!

      Так из корабельного меню навсегда исчезли не только «украинские борщи», но и «киевские свекольники».

      Себе в утешение помощник завел себе новое хобби – чеканку на грузинские темы: девушки с кувшинами, старцы с винными бочками.

4

      В кормовом отсеке, не дожидаясь официального отбоя, уже подвесили койки, раскатали тюфяки… Никто не думал, что старпом появится в столь неурочный час.

      – Картина Репина «Не ждали», – комментирует Симбирцев всеобщее замешательство. Он выдерживает мхатовскую паузу. – Товарищи торпедисты большой дизель-электрической подводной лодки! Ваш отсек можно уподобить бараку общежития фабрики Морозова. Бабы, дети, мужики лежат, отгородившись простынями… Я понимаю, – усмехается старпом, – вы измучены вахтами у действующих механизмов, вы не отходите от раскаленных в боях за Родину стволов… Ирония зла, ибо самые незанятые люди на лодке – торпедисты. Никаких вахт у действующих механизмов они не несут. Вижу, румянец пробежал по не-ко-то-рым лицам! Есть надежда, что меня понимают…

      Последнюю фразу Симбирцев тянет почти благодушно и вдруг рубит командным металлом:

      – Учебно-аварийная тревога! Пробоина в районе… дцать седьмого шпангоута. Пробоина подволочная. Оперативное время – ноль! Зашуршали!

      Щелкнул секундомер, щелкнул пакетный включатель, отсек погрузился в кромешную тьму. Темнота взорвалась криками и командами.

      – Койки сымай!

      – Аварийный фонарь где?

      – Федя, брус тащи!..

      – Ой, баля… По пальцам!

      Разумеется, «пробоина» была там, где висело больше всего коек. Теперь с лязгом и грохотом летели вниз матрасные сетки, стучали кувалды, метались лучи аккумуляторных фонарей, выхватывая мокрые от пота лица, оскаленные от напряжения зубы, бешеные глаза… Работали на совесть, знали: старпом не уйдет, пока не уложатся в норматив.

      – Зашевелились, стасики, – усмехался в темноте Симбирцев, поглядывая на светящийся циферблат. Зажглись СКАЧАТЬ