В тени кремлевских стен. Племянница генсека. Любовь Брежнева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не отдавать родственникам на воспитание. Мог ли он знать, что его любимица Марина, смуглянка и хохотушка, будет репрессирована по ложному доносу и сгинет в мордовских лагерях, оставив годовалую дочь?

      Дед погиб в 1943 году в брянских лесах. Ему не было и сорока. Его последнее письмо пришло после похоронки… «Долгими ночами, лёжа в сыром окопе и глядя на сверкающие звёзды, я думал: неужели так и исчезну, выплакав в темноте все слёзы под этим прекрасным равнодушным небом? Прощайте, дети, вряд ли придётся свидеться. Живите и будьте счастливы!»

      В ночь после его гибели почернели распустившиеся розы.

      – Это Ника приходил прощаться! – обхватив кадку руками, плакала Татьяна.

      Старшая сестра погибшего деда, бабушка Паша, взявшая на себя заботы обо мне, как-то, показав на карте, сказала:

      – Это брянские леса. Здесь погиб твой дедушка.

      Я знала, что лес – это когда много деревьев, но не понимала, что там делал мой дед и почему он погиб.

      – В былые времена, – объяснила бабушка, укладывая меня спать, – в брянских лесах жили монахи-раскольники, хранившие старую веру.

      Они склоняли на свою сторону людей, а непокорным давали ягоды с отравой, так называемую скитскую клюкву. Тот, кто съедал её, видел перед собой огонь, бросался в него и умирал. Являлись ему в том огне летящие ангелы.

      Когда меня спрашивали, как погиб мой дед, я отвечала: «Отравили его раскольники скитской клюквой».

      Легенда о любви и о войне

      И одна сумасшедшая липа

      В этом траурном мае цвела.

Анна Ахматова

      После окончания медицинского училища весь мамин курс отправился на фронт. Почти все девушки, попав в сталинградское пекло, погибли.

      Одна из них писала моей маме с фронта: «Милая Леночка! Выдалась короткая передышка после боя, вот-вот навезут раненых, поэтому тороплюсь. Мои косы стали белые от седины и гнид. Пришлось их остричь, так что я мало отличаюсь от наших мужчин. Огрубела, осатанела. Одна мечта – выспаться!

      Научилась я, Леночка, курить махорку, пить спирт, который нам дают перед атакой для храбрости. Но всё равно страшно. Научилась ругаться».

      Внизу приписка: «Не говори маме, что я отрезала косы».

      С войны она не вернулась.

      Мою маму не взяли на фронт из-за астигматизма, но она упорно отстаивала очереди в военкомате. Пожилой полковник с красными глазами и замученным от недосыпания лицом устало сказал:

      – Милая, пойди в церковь, поставь Богу свечку, что он тебя уберёг. Хорошо – убьют, а если вернёшься калекой – без глаз, без ног или с обожжённым лицом.

      Для эвакуированных в Магнитогорск заводов строили новые цеха. Женщины, старики и дети дневали и ночевали на рабочих местах.

      Госпитали были переполнены – с фронта везли раненых. Мама, как и остальные врачи и медсёстры, работала сутками, до обмороков.

      Мой СКАЧАТЬ