Времени тонкая нить. Кирилл Лавров. Михаил Константинович Зарубин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подлинного художника свой почерк. Чхеидзе дисциплинирован, очень логично мыслит. Он всегда готов к репетиции, приходит в театр с уже приготовленной разработкой, знает, чего ему нужно добиваться от актеров, четко видит цель.

      У Товстоногова на репетиции иногда возникало ощущение, что он даже не прочитал пьесу. Это, конечно, не так. Но он даже любил на этом поиграть: мол, что вы мне подсунули, что это за пьеса? И начинал работать… Очень ценил актерскую импровизацию: то, что мы приносили с собой на репетицию. Терпеть не мог, когда актер приходил пустой, ничего не мог предложить…

      – Должность вас изменила? – спросил я.

      – Я такой же, каким был в двадцать лет… Стал руководителем театра – ну и что? Отношения с коллегами остались прежними. В этом нет моей особой заслуги, просто так уж я воспитан. Никогда, даже в самые «звездные» часы, я старался не важничать, не заноситься. Хотя вижу, как некоторые меняются, прямо на глазах…

      Стрелки на красивых часах уже показывали начало нового дня. Поняв, что задержался, я быстро оделся, и мы долго прощались, пока наконец лифт не увез меня.

      Возбужденный и очарованный, я окунулся в ночной город. Воздух был свеж и невесом, огни фонарей преображали все вокруг, делали странным… Троицкая площадь сквозила мягким, теплым светом, который подчеркивал ее красоту и массивность… Закованная в гранит вода сменила привычный серо-синий цвет на непроницаемо-черный. Я шагал пешком через Неву, по Троицкому мосту, по широким безлюдным набережным. Я был наполнен радостью. Вокруг – тишина, спокойствие, гармония…

      После этого вечера наши встречи с Кириллом Юрьевичем и Валентиной Александровной стали довольно частыми. И сейчас слышу ее властный голос – «Кира!» – если мы переступали определенную черту, сидя за рюмочкой «кофе». Когда она говорила, я весь подтягивался, как перед строгой учительницей. А Кирилл Юрьевич добродушно отшучивался: «Ну, Валя, мы по чуть-чуть»… Мне нравилось находиться рядом с ними: от них исходило тепло семьи. Наша дружба была приятной и доброй. Я много слушал и старался осмыслить услышанное. Все пытался понять: что же такое актер? И почему он так раним? Кирилл Юрьевич объяснял все легко и вроде бы шутливо:

      – Человек, который всю жизнь прикидывается на сцене, и в жизни от этого отказаться не может… Профессия накладывает отпечаток и на человеческую личность. Всё же замешано на «я», на моей душе, на моих нервах… Потому и обостренное чувство самолюбия, и комплексы, и обиды… В театре ко мне всегда хорошо относились Это осталось и по сей день, несмотря на мою должность. Я тоже страдаю болезнью актерства – столько лет пробыл в этом вертепе, не мог не заразиться. Но поскольку вся моя молодость прошла в более здоровом обществе, не связанном с театром, болезнь не фатальна. Может, поэтому так единогласно и проголосовали за меня, выбирая худруком…

      Валентина Александровна с притворной досадой машет рукой: – Театральные сплетни СКАЧАТЬ