Бур-Ань. Повесть из древне-зырянской жизни. Михаил Лебедев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ого, действуя подчас не совсем беспристрастно. Зыряне же не умели говорить по-русски, сборщики не понимали их объяснений, а переводчики не заботились о зырянских интересах, хотя сами они происходили из тех же зырян, но получали жалованье от русских. В результате случалось, что сборщики взыскивали установленную дань вдвойне, разоряя бедных зырян. Вот тут-то и приходила на помощь Бур-Ань и так убедительно говорила с русскими сборщиками, что они невольно ограничивали свои требования и довольствовались законным размером дани.

      – Вы слуги русских князей, – говорила Бур-Ань, заступаясь за своих соплеменников, – вам указано собирать дань с нашего народа: вы и собирайте сколько следует, сколько вам велели князья, а лишнего не требуйте.

      Ваши князья не желают разорять народ, они по числу людей дань наложили, ее уплатить можно, хотя и тяжела она. А вы вдвойне требуете. Мы послушны княжеской воле и платим то, что назначено, а лишнего не можем платить. Вы не смеете требовать лишнего!..

      – Однако, и зырянка эта! Занозистая! Такие словеса говорит! – качали головами озадаченные сборщики и отзывались с досадой на слова Бур-Ани:

      – Ну, ну! Не надо нам лишнего! Не надо! У нас, чай крест на вороту есть, не то, что у вас, нехристей!.. Не надо нам лишнего! Не надо! Отдайте только то, что следует!.. И отколи ты такая появилася?..

      – Спасибо на добром слове, господа милостивые! – с улыбкой отвечала Бур-Ань по-русски и удалялась в свое селение, усовестивши алчных сборщиков.

      Иногда Бур-Ани приносили известие, что с низовьев Вычегды[2] поднимаются в лодках вооруженные люди, по-видимому – новгородские ушкуйники[3], не признававшие над собой никакой власти – ни князя московского, ни веча новгородского. Это была большая напасть для зырянского края. Новгородские ушкуйники грабили и опустошали привычегодские селения, мучили и убивали жителей, и вообще, причиняли много зла зырянам, не считая их за людей, потому что они были «некрещеным народом». Бур-Ань знала, с кем имеет дело, но это не останавливало ее, и она отважно шла навстречу ушкуйникам, будучи уполномочена своими земляками разделаться с ними мирно, то есть предложить такое количество шкурок дорогих пушных зверей, которым пришельцы могли бы удовольствоваться и воротились бы обратно без опустошения зырянских селений.

      – Я иду к вам без опаски, добрые молодцы, – говорила она удалым ушкуйникам, встречая их узкие лодки, легко поднимавшиеся против течения, – и стыд вам будет, если обидите меня! Недобрая слава пойдет о добрых молодцах, если они обидят слабую женщину!

      – Так, так! – кричали новгородские удальцы, окружая Бур-Ань. – Красно ты говоришь, молодка! По одеже-то зырянка, кажись, а по обличью-то да по осанке-то, что твоя боярыня! И по нашему так щепетко говоришь! Что же ты за человек? Уж не княгиня ли здешняя зырянская?

      – Я простая зырянка, – с улыбкой отвечала Бур-Ань и подробно рассказывала о себе, о своем народе, объясняла, зачем она пришла и, в большинстве случаев, достигала цели. Удалые ушкуйники слушали, рассматривали ее, удивлялись, что среди зырян нашлась такая «чудная баба», которая мужчин смелее, и, обладая своеобразным качеством «разбойничьей чести», не трогали ее и соглашались на ее условия, если они были выгодны. Тогда Бур-Ань заручалась их честным словом, что они не сделают никому никакого вреда, при условии получить полное удовлетворение, и ушкуйники выходили на берег около какого-нибудь селения, дружелюбно разговаривали с зырянскими старшинами и, получивши условленный откуп, обращались вспять, не делая зла жителям.

      В других жизненных обстоятельствах Бур-Ань являлась не меньшею благодетельницею для зырян. Возникали ли между ними какие смуты или неустройства, а это бывало не в редкость, – она водворяла мир и тишину; постигало ли их какое бедствие, например, селения погорят или водою их снесет при весеннем половодии, – она помогала потерпевшим, призывая и других к тому же; чувствовался ли недостаток в съестных припасах, угрожая в будущем голодом, – она заботилась об этом, настаивая на посылке известного числа лодок в Устюг за хлебом; встречались ли между ними какие-нибудь недоразумения, затруднения и прочее, – она и тут давала совет, указание, что и как следовало делать по известному делу, так что и сомнений не могло быть, что она рассуждает неверно. Вообще же Бур-Ань пользовалась громкою известностью в привычегодском крае, всем делая добро и пользу, и зыряне говорили, что она дочь великого бога Войпеля[4], посланная с небес заботиться о бедном зырянском народе.

      Откуда она пришла в привычегодский край – этого никто не знал. Знали только одно, что она настоящая Бур-Ань – добрая хорошая женщина, подобной которой не было на свете (так говорили зыряне), и даже сам великий жрец Пама Княж-Погостский[5] приезжал посмотреть на нее. Но Пама остался недоволен Бур-Анью. Некоторые очевидцы их свидания говорили, что Пама желал построить большое капище во имя Войпеля в том селении, где жила Бур-Ань, а Бур-Ань поставить в жрицы, но она не согласилась СКАЧАТЬ