Не дожидаясь ответа, Кинби повернулся и вышел.
Ввалившиеся в кабинет насупленные «племянники» увидели небывалую картину – толстяк Марио присосался к бутылке виски. Он глотал обжигающую влагу и плакал от облегчения. Оторвавшись от бутылки, перевел взгляд на своих мордоворотов и радостно заорал:
– Что хлебала морщите? Идиоты, сегодня ваш самый счастливый день! Мы все живы!
Засунув руки в карманы спортивной куртки, Кинби неторопливо петлял по темным переулкам рабочей окраины, двигаясь к центру, и размышлял.
После того, как Марио назвал имя Моргана, первым побуждением Кинби было, не откладывая навестить его и поспрашивать, зачем тому понадобилось нанимать таких кретинов и отправлять на охоту за головой детектива. Но Кинби преодолел искушение и задумался. А действительно, зачем это Моргану, который, конечно, никакой любви к Кинби не испытывал, но прекрасно знал его репутацию, нанимать таких клинических дебилов и бездарно пытаться его убить? Грохнуть грубо, грязно, на глазах у свидетелей и, самое главное, по возможности вместе с Мартой Марино?
Решиться на такое мог или абсолютный безумец, или… Вот тут Кинби остановился и закурил. Вспышка коротко осветила мраморно-белое лицо, застывшее в хищной усмешке. Или кто-то очень хотел, чтобы Кинби занялся личной местью и бросил все остальное. А значит заказчик как раз хорошо знает репутацию детектива и рассчитывает что после того, как под угрозой оказалась жизнь лейтенанта Марино, он будет заниматься исключительно охотой.
Следовало хорошо обдумать, что же такое происходит. По всему выходило, что какое-то из дел Кинби затрагивало чьи-то очень и очень серьезные интересы. Серьезные настолько, что было организовано демонстративное покушение.
Кинби задумчиво хмыкнул. Если он кому-то так мешал, то почему же его просто не убрали? Да, конечно, его гибель наделала бы шуму, да и хлопотное это занятие – убивать вампира, который помнит мир еще до Воцарения Богов, но, в принципе, вопрос решить можно.
Но не так же топорно!
Серебряный клинок в сердце, серебряная же пуля из снайперской винтовки – и, если повезет, то на рассвете можно будет выволакивать тело на солнышко.
Прокручивая в голове дела, которыми он занимался в последнее время, Кинби свернул в неприметный проулок, перегороженный двухметровым забором, оттолкнулся и взмыл над грязными камнями мостовой. Мягко приземлившись на другой стороне, продолжил прогулку.
Выйдя на тихую улочку, вдоль которой стояли двух— и трехэтажные частные дома, огороженные аккуратными, крашеными в белый или светло-зеленый цвет, заборами, Кинби свернул налево и двинулся вниз по улице.
Дом, к которому он шел, мог вызвать у случайного прохожего припадок истерического смеха, головную боль или озноб ужаса.
Невысокую центральную башню с пятью рядами окон окружали, обвивали, душили различные пристройки, флигели, открытые террасы, державшиеся на хлипких СКАЧАТЬ