Впрочем, в этом была своя правда.
Через годы они не только привыкли скрывать свое одиночество, но и научились делать это мастерски. Такое поведение стало для них игрой. Они не говорили о Земляничном фестивале, потому что их мальчик любил участвовать в нем. Харгрейвы не смотрели слишком долго на красивые здания, потому что те напоминали им о времени, когда они пророчили своему сыну карьеру блестящего архитектора. Они не обращали внимания на детей, в чьих лицах видели его прекрасные черты. Ежегодно при наступлении даты, отмечавшей день рождения их сына, они впадали в мрачную тоску и почти не разговаривали друг с другом. Люсиль плакала без объяснений. Ее муж курил больше обычного.
Хотя это было только вначале – в первые печальные годы. А затем они стали старше. Двери в прошлое закрылись. Чета Харгрейвов настолько отдалилась от трагической смерти Джейкоба, что в тот момент, когда мальчик появился у их порога – улыбавшийся, отлично сложенный, ничуть не постаревший, восьмилетний, их блаженный сын, – он был так сильно вытеснен из памяти, что Харольд забыл его имя.
Когда они ответили на вопросы агента, в гостиной воцарилось неловкое молчание. Но эта пауза была тут же прервана звуками из кухни. Джейкоб, сидя за столом, царапал вилкой по тарелке. Затем, допив остатки лимонада, он громко отрыгнул, тем самым выражая свое удовольствие.
– Прошу прощения, – крикнул он родителям.
Люсиль улыбнулась.
– Извините меня за мои расспросы, – произнес агент Беллами. – И, пожалуйста, не воспринимайте мои слова как какой-то подвох. Мы интересуемся такими деталями только для того, чтобы лучше понять эти уникальные случаи.
– Опять начинается, – проворчал Харольд.
Он перестал мять в пальцах воображаемую сигарету и сунул руки в карманы. Люсиль дала гостю благосклонную отмашку.
– Какими раньше были ваши отношения с Джейкобом? – спросил агент.
Харольд фыркнул и переместил вес тела с правой ноги на левую. Он посмотрел на Люсиль.
– Наверное, в этой части интервью мы должны сказать, что прогоняли мальчика из дома. Во всяком случае, что-то подобное. Так всегда показывают в шоу. Нам полагается говорить, что мы наказывали его, лишали обеда и плохо обращались с ним. По-другому на телевидении не бывает.
Харольд направился к небольшому столику, который стоял в коридоре у передней двери. Там, в верхнем ящике, лежала нераспечатанная пачка сигарет. Прежде чем он вернулся в гостиную, Люсиль открыла огонь на поражение.
– Тебе нельзя!
Харольд с механической точностью СКАЧАТЬ