Эмиграция, тень у огня. Дина Рубина

Чтение книги онлайн.

      Пока Рита с Катькой заполняли бланк заявления и препирались о чем-то с чиновницей, я шаталась по пустому коридору здания суда, потягивая через соломинку воду из пластиковой бутылки. Начиналась весна, время хамсинов, требовалось много пить, и мне уже не казались странными эти повсеместные бутылочки с минеральной водой – в транспорте, в магазинах, на улицах. Пить, много пить – единственное спасение от здешнего суховея.

      За столом в коридоре сидела грудастая истица. В мочке каждого уха у нее просверлено было по три дырки, и оттуда гроздьями свисали сокровища Али-бабы.

      Она терпеливо пыталась заполнить бланк заявления, широко разведя мощные колени в цветных мужских бермудах. Сквозь распиравшуюся ширинку, как тесто из кастрюли, лез белопенный живот.

      – Помоги мне написать! – приветливо улыбаясь, сказала она мне.

      В иврите часто употребляют повелительное наклонение. Это не означает хамства.

      – Извини, – сказала я, – я недостаточно хорошо умею писать.

      – С ума сойти, – заметила она. – А по виду ты грамотная. Дай-ка хлебнуть из твоей бутылки, что-то горло пересохло.

      Я вспомнила коронную Ритину фразу насчет «их» ментальности и подарила грудастой истице всю бутылку.

      Суд нам назначили через два месяца.

      Мы вышли на улицу. На остановке автобуса стоял старый араб в куфие – белоснежном платке, перетянутом вокруг головы толстым двойным шнуром. На нем была серая рубаха до пят, похожая на рясу, пропыленные ботинки и на плечах – обыкновенный мужской пиджак.

      – Идиотская страна, понимаешь, – сказала Катька, – страна бездарных чиновников. Должны были снять с нашего счета в банке сто семьдесят шкалей за Надькин садик, ошиблись, приписали лишний ноль, сняли тысячу семьсот… Теперь мы в глубоком минусе, жрать нечего, пока разберутся, то да се, можно с голоду подохнуть. Надо идти полы мыть… – Она добавила безучастно: – Я повешусь… Я просто повешусь…

      Подошел автобус. Я протиснулась СКАЧАТЬ