Франкфурт 939. Валерий Александрович Панов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Как бы ещё он отвадил от конюшни ВСЕХ? Загон был полон лошадей, когда Манфред только приехал в Оксенфурт, а после даже псы обходили его стороной. Колдовство, не иначе.

      На время родов он поселился в таверне за городскими стенами, где кров, пропитание и выпивка дешевле, а риск лишиться кошелька или оказаться с ножом в спине во время пьяной драки куда меньше. Крестьяне и лесорубы тоже любят вечером насладиться прохладой хмельных напитков. Есть и свои задиры, конечно, но они не чета городским бандитам. Чего уж говорит о Манфреде? Все вмиг затихали, когда он показывался на пороге, боялись даже поглядывать на него, а кое-кто и вовсе вспоминал, что дома ждет жена с детьми, и тут же удалялся восвояси.

      Да уж, Манфред, обвешанный оружием, словно ходячий арсенал, выглядит устрашающе. Меч за спиной, нож на ремне, ещё два на груди, из сапога тоже торчит и главная гордость – маленький незаметный в бляхе ремня. Лезвие умещается между пальцами. Вроде бы, кулаком ударил, а кровь хлещет.

      Кто-то там сразу же смекнул, чем именно он занимается. Ему предложили работу, и Манфред не раздумывая согласился. Следующим утром покусанного волками и с ножевой раной в груди его нашли монахи. Чёрт, он бы скорей сгинул, чем принял их помощь, но те не спрашивали, а Манфред не мог сопротивляться. Взяли обед безбрачия – всё, смотрят на других сверху вниз, будто те гады пресмыкающиеся, а они в виду принятых ими решений возвышенные одухотворённые фигуры. Любят осуждать других за то, что те не придерживаются их моральных устоев. Да, такое не только у монахов, все люди грешат подобным. У святош просто это отчётливее проявляется. Воротят нос, словно сами безгрешны. Может, по их канонам так и есть, но Манфред следует другим принципам. Чужих ему не нужно, но и свои никому не навязывает. Кто им сказал, что их порядки лучше? Пусть после смерти Бог рассудит.

      Едва встал на ноги (через пару недель) и сразу же сбежал. Козлобородый конюх, решив, что он уж не объявится, на радостях продал кобылу и, кто знает, явись Манфред днём позже, возможно, сбагрил бы и жеребца. Как раз тогда старый король пошёл против славян, вся движущая живность в королевстве мигом возросла в цене. Старик же отдал за гнедую всего сто двадцать три пфеннига. Сущая мелочь, кобыла и в худшие времена стоит вдвое дороже, а уж при тех-то обстоятельствах, когда хромые клячи шли по цене добротных меринов, только самый безмозглый конюх мог продать лошадь за такие деньги. И таки да, стоило пригрозить ножом, сумма увеличилась в четыре раза. Вот только ездовую живность на неё уже не купишь, всю разобрали. Пришлось довольствоваться жеребцом. Назвал его Счастливчиком. Чёрт, десять лет прошло.

      Сегодня, перед выходом в город, Манфред навестил его, скормил морковь и яблоко. Его бы помыть, а то с дороги весь в пыли. С собой не взял, на улицах Франкфурта тесно. Только ублюдки ездят верхом и те, что на самом деле слишком важные – короли, герцоги, графы, епископы да архиепископы. Хотя и многие чинуши рангом ниже мнят себя птицами высокого полёта и хотят тех же привилегий.

      Впрочем, СКАЧАТЬ