Малявка. Часть 2. Дорога домой. Анна Павловна Сороковикова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ битами. «Об этом доме и человеке говорили вчера под окном общежития», – вспомнил я. Дядечке пожелал скорейшего выздоровления. Состояние моё было странное, решил, что так подействовал наркоз. К обеду меня перевели из реанимации на другой этаж в палату, где уже лежал мужчина. Санитар, кативший меня на каталке, сказал, что сосед хороший, хоть на вид грозный. Не бояться. Палата платная, но я буду лежать бесплатно. Парень помог мне разместиться на кровати, выкатив транспорт, прикрыл дверь. На полу стояло три коробки: апельсины, яблоки и бананы. Все наполнены с горкой. Больной лежал лицом к стене. Я почувствовал напряжение и неловкость. Не поворачиваясь, он гулко спросил:

      – Кто вы? – не дав мне ответить продолжил. – Раздайте фрукты по палатам и ешьте сами.

      Зашла санитарка, объявив, что сейчас привезут обед для тяжёлых, протёрла полы ворча на коробки.

      – Я же ясно сказал, раздать фрукты по палатам, – мужчина повернулся, сердито пыхтя. – И чтоб я больше не слышал ваших причитаний.

      В нём я узнал местную знаменитость. Фермерское хозяйство Еремея Матвеевича Потапова гремело на всю центральную Россию. Мясо всегда свежее, мясные изделия в большом ассортименте. Тушёнка более десяти видов производилась на месте. Рогатый скот знаменитой мясной породы был им выписан из Голландии, свиньи из какой-то научной лаборатории. Даже был небольшой цех, – там производилась элитная копчёная конская колбаса. Я узнал о нём подробно в колледже. Ему и его хозяйству был посвящён целый стенд. Больше всего мне понравилось, что благодаря его бизнесу, осталось жить много близлежащих деревень, у людей была работа. Честно говоря, думал его фамилия Еремеев, продукция-то «Еремеевская». А он Потапов.

      – Как зовут? – спросил голос властно.

      – Матвей, – я с интересом его рассматривал, – а вы, почему не едите фрукты?

      – Нет настроения, не привык я в постели валяться, – он сел на кровати, утопив свои мясистые крупные ступни в самошитых тапках огромного размера. И вдруг лукаво заухмылялся, потирая крупные мясистые ладони с пальцами сардельками. – Сейчас для тяжёлых овсянку прикатят, трескать будем. Любишь? Я очень!

      Мы оба рассмеялись. Его смех был похож на раскатистый майский гром. Мой на писк комара и оханье совы, свежий шрам напомнил о себе болью. Обстановка разрядилась. Сосед для себя достал большую пиалу и глубокую деревянную ложку из тумбочки. Каша была размазня, вкус никакой, такую я никогда не ел. Чуть клюнув, отставил. После операции не больно-то и хотелось. Еремей, быстро покончив с кашей, тщательно облизывая ложку, довольно изрёк:

      – Если б не каша, уже сбежал бы.

      – А что у вас? – осмелел я немного. Про качество каши промолчал, видя его довольную улыбку.

      – Беда. Вторая жена и падчерица разбились на машине. Мне позвонили, я был в разделочном цеху, хорошо не за рулём. Гипертонический криз, – он грустно улыбнулся. – Василь, работник из цеха, больше СКАЧАТЬ