потому что история начинается заново. В первую империалистическую делили материю, был передел мира, Антанта пришла забрать долги. А вторая была между несостоявшимся художником и несостоявшимся попом, потому что первая профессия накладывает отпечаток. Почитайте «Коммунистический манифест», там же все взято из Библии: человек человеку друг, товарищ и брат, у них не было других примеров. Я тут недавно наткнулся на фразу: «Если ты отказываешься от подвига, ты отказываешься от жизни». Сравните: «В жизни всегда есть место подвигу». Абсолютно было духовное общество. Не справились попы – коммунисты взяли идеологию в свои руки. Так и сейчас. Все существует само по себе: люди чего-то ждут и ничего не делают. «Мы надеемся». На что вы надеетесь? Я сегодня показал кусочек фильма из «Кабаре «Бухенвальд», где певица, которой в перерывах между музыкальными номерами разрешили говорить, рассказывает о Бухенвальде: «Они же ни разу не бунтовали там. Все дело в том, где ты ждешь своей участи: в Бухенвальде или здесь». Она говорит, что однажды зашла в супермаркет и там увидела в аквариуме ждущих своей участи рыб, и подумала, что первыми умрут те, кто понравился, – большие и красивые. Театр – это энергия. Понимаешь, если ты можешь писать что-то в стол, то театру нужна публика, театр должен быть услышан. А государственный театр сейчас калечит нашу публику и калечит актеров, они потом не способны ничего слышать и понимать. Поэтому у нас в Питере существует мастерская АСБ, она называется «Мастерская по реабилитации актеров государственных и академических театров драмы». Нами поставлен уже пятый спектакль. Вот «Кабаре «Бухенвальд» – с ведущей актрисой Рижского театра русской драмы Татьяной Бондаревой. Если ведущие актрисы приезжают, достают деньги и занимаются собственными проектами, значит, что-то неладно в Датском королевстве. Просто так деньги не платят, особенно такому типу, как я. Мне они не просто достаются.
Троечник – это отстой
Корр.: Некогда громогласно заявлялось, что Советский Союз является самой читающей страной. А просто у человека не было возможности куда-то съездить, где-то отдохнуть, увидеть мир. Даже телевизоров-то толком не было, только книги. Нынче фактически все возможности появились. Возник интернет, кинематограф превратился в отдельную бизнес-систему. В свете информационного бума не умрет ли театр, кому он будет нужен?
Янковский: Театр не умрет никогда. Первое упоминание о смерти театра мы встречаем у Гераклита, который порицает новые нравы. Старик, знаешь, сколько лет прошло? Это было тысячу лет до нашей эры! Если есть смерть, значит, есть рождение. Театр – это социальное явление. Пока есть государство – будет театр. Потому что художник – это оппозиция, настоящий художник всегда против.
Корр.: Я наблюдаю за тем, что происходит в театре – не в Америке, а, скажем, в Западной Европе…
