href="#n_184" type="note">[184], и Берлин все чаще стал поднимать вопрос о неравноправном положении немецкого меньшинства в Чехословакии, стремясь привлечь к нему внимание международной общественности. Масло в огонь подливала и судето-немецкая партия, находившаяся в оппозиции к правительству. Попытки улучшить отношения с Германией в 1927–1928 гг. не дали положительных результатов. Так же трудно складывались отношения с Венгрией, которая не отказывалась от своих притязаний на Словакию и Подкарпатскую Русь. Это, в свою очередь, определяло и отношение к ней Праги. Дж. Клерк писал по этому поводу: «Когда Бенеш говорит о Венгрии, всегда ясно, что, несмотря на официально им заявленное стремление к примирению, что-то внутри заставляет его при каждой возможности унизить Венгрию… Он всегда говорит, что длительный мир с Венгрией невозможен, что венгры никогда не будут удовлетворены, и произносит он это, кажется, с определенным наслаждением, как будто думая, что проник в самую суть дела»[185]. Но Бенеш действительно полагал, что ревизионистские силы в Венгрии, активизировавшиеся после избрания Гинденбурга на пост президента Германии, не откажутся от своих намерений вернуть отошедшие к Чехословакии территории. Венгерский премьер-министр И. Бетлен 7 мая 1925 г. заявил, что венгерское правительство никогда не признавало справедливым Трианонский мирный договор и будет непрестанно добиваться его пересмотра[186]. Бенеш опасался сближения Венгрии с Германией, что также накладывало отпечаток на и до того непростые чехословацко-венгерские отношения. Появление на германской политической сцене такой фигуры, как Гинденбург, имело следствием возобновление в Австрии пропаганды за аншлюс. Согласно сообщению советского полпреда в ЧСР В. А. Антонова-Овсеенко, австрийское правительство «старательно стимулировало через своих агентов в германской печати и среди германских политиков идею присоединения». Противостояние Чехословакии и Бенеша этой идее было очевидным, что вызывало яростную критику со стороны ее пропагандистов как в Австрии, так и в Германии. Если бы Австрия присоединилась к Германии, считал Бенеш, то давление на окружающие государства «стало бы совершенно невыносимым, особенно для Чехословакии, которая была бы в таком случае с трех сторон окружена Германией». В Берлине же полагали, что объединение Австрии и Германии является внутренним делом немецкого народа и Чехословакия не в праве в это дело вмешиваться. Позиция Бенеша вызывала все большее раздражение как в Вене, так и в Берлине, что сказывалось на отношениях ЧСР и с Австрией, и с Германией. Вместе с тем ЧСР не отказывалась от тесного экономического сотрудничества с Австрией. В этом Чехословакию поддержали члены Малой Антанты, Румыния и Югославия, а также Италия, которая стремилась превратить Австрию в базу своего экономического и политического влияния в Центральной Европе[187]. Но, вопреки всем трудностям, чехословацкой дипломатии удалось реализовать проект «Среднеевропейского Локарно». В ноябре 1927 г. страны Малой Антанты, а также
СКАЧАТЬ
