Стальная память. Евгений Сухов

Чтение книги онлайн.

      – Куда? – с дрожью в голосе спросил бывший начальник отдела промышленности городского исполнительного комитета.

      – К нам, на Черкасскую, – недобро ухмыльнулся Михаил Никодимович и толкнул стволом пистолета задержанного в бок.

      Дом на улице Черкасской под номером пятьдесят один, где находилось Сыскное отделение полиции, жители Орла обходили стороной, а верующие еще и осеняли себя крестным знамением, шепча при этом старинное заклинание «чур меня, чур», могущее отвести от всякой беды и прочей напасти. Те, кто попадал в лапы Сыскного отделения полиции, домой к семьям уже не возвращались. С чьего-то острого языка Сыскное отделение Чуприна стало именоваться «Русским гестапо», поскольку методы сыскных агентов и полицаев из русских мало отличались от методов сотрудников немецкой политической полиции гестапо, а иногда и превосходили их по жестокости. Еще будучи старшим агентом разыскной группы полицейского управления города, когда один из рядовых гестаповцев замешкался и стал уклоняться от расстрела двух еврейских девочек, убийство за него совершил Чуприн. Причем совершенно без каких-либо эмоций, беззлобно, словно убивал не детей, а надоедливых мух. За что получил благодарность и небольшое денежное вознаграждение от криминал-комиссара СС обер-лейтенанта Коха.

      Михаил Никодимович не единожды отдавал распоряжения на расстрел и несколько раз самолично забивал задержанных врагов рейха и его личных врагов до смерти. Так что его слова «К нам, на Черкасскую» прозвучали зловеще и означали ни много ни мало – конец всяких надежд и чаяний, да и скорее всего конец самой жизни…

      – А может, мы с вами как-то договоримся? – с надеждой спросил бывший городской депутат. – У меня имеются кое-какие сбережения, а у моей супруги – драгоценности. И я готов добровольно и безвозмездно передать их вам в личное пользование. А вы меня за это отпустите, а? Ну не выдавайте меня! Ведь мы с вами почти что дружили! – едва не воскликнул в охватившем его отчаянии Николай Коваленко.

      – Мы с тобой никогда не дружили и в приятелях не состояли, – отрезал Михаил Чуприн. – Это из-за тебя и таких, как ты, я лишился всего, что должен был иметь по праву рождения. И ты за это сполна мне ответишь. А деньги и драгоценности ты сам мне отдашь, никуда не денешься! – зловеще закончил свою речь Михаил Никодимович.

      Через неделю бывшего работника городского совета Коваленко расстреляли вместе с двумя партизанами, пришедшими в город для установления связи с орловским подпольем.

      Заслуги Чуприна перед Третьим рейхом были оценены по достоинству. Ему было назначено максимальное для служащих в «русском гестапо» жалованье в сумме двести рейхсмарок, а первого апреля сорок третьего года на торжественном собрании сотрудников Сыскного отделения городской полиции Михаилу Никодимовичу был вручен орден «За храбрость» «за плодотворную работу на пользу общественной безопасности и спокойствия».

      К СКАЧАТЬ