Добровольный отказ от доведения преступления до конца. И. Э. Звечаровский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Республики в содержание субъективной стороны добровольного отказа включается осознание не только возможности доведения преступления до конца, но и реальности воплощения такой возможности в жизнь. Данную норму можно трактовать и по-другому: лицо прекращает приготовительные действия либо действия (бездействие), непосредственно направленные на совершение преступления, «сознавая» (думая), что имеет возможность довести начатое преступление до конца, хотя «реально» (по-видимому, объективно) оно ее не имеет. Тогда перед нами ситуация, когда лицо выполнило все требования ст. 29, преступление не доведено до конца, но не вследствие добровольного отказа, а по независящим от этого лица обстоятельствам. Можно ли это обстоятельство ставить в упрек субъекту добровольного отказа со всеми вытекающими отсюда уголовно-правовыми последствиями (т. е. применять нормы о приготовлении либо о покушении на преступление)? Вряд ли, поскольку при такой постановке вопроса институт добровольного отказа вообще теряет самостоятельное значение. Поэтому оговорка о реальности возможности доведения преступления до конца при условии осознания такой возможности представляется излишней.

      Важнейшим элементом определения понятия добровольного отказа в уголовном законе является решение вопроса о его уголовно-правовых последствиях. В большинстве случаев в рассматриваемых УК такие последствия облекаются в формулировки, аналогичные предусмотренным в ст. 31 УК РФ 1996 г.: «не подлежит уголовной ответственности», «подлежит уголовной ответственности» (если в содеянном до добровольного отказа содержится иной состав преступления) (УК Грузии, Украины, Республик Армения, Казахстан, Таджикистан, Азербайджанской, Литовской, Эстонской Республик). В ряде УК слово «подлежит (не подлежит)» употребляется в других комбинациях: в ст. 15 УК Республики Беларусь, ст. 29 УК Кыргызской Республики – «не влечет уголовной ответственности», но «подлежит уголовной ответственности»; в ст. 16 УК Латвийской Республики – «не подлежит уголовной ответственности», но «несет ответственность»; в ст. 26 УК Республики Узбекистан – «исключает ответственность», но «подлежит ответственности по настоящему Кодексу».

      Мы не случайно столь подробно воспроизводим отражение в названных УК вопроса об уголовно-правовых последствиях добровольного отказа, ведь именно внутриотраслевая рассогласованность уголовных формулировок, нестыковка их с уголовно-процессуальным законодательством, демонстрирующим, в свою очередь, неполноту и противоречивость в рассматриваемом вопросе, зачастую создают питательную почву для дискуссий в научной литературе и приводят к неоднозначной практике процессуального оформления применения норм о добровольном отказе. Не предрешая в данном случае эту дискуссию применительно к российскому законодательству, полагаем, что наиболее ясно и определенно данный вопрос, как уже отмечалось выше, решается в ст. 56 УК Республики Молдова и ст. 70 УК Туркменистана, СКАЧАТЬ