Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Тот сообщал, что 17 марта ночью «воровски» «из-за литовского рубежа», из Лиозно, на деревню Степушино пограничной Касплинской дворцовой волости «наехал» Ш.К. Огинский с отрядом драгун и вооруженных крестьян численностью около 200 человек. Деревня была разорена и ограблена, а четырех крестьян люди литовского магната «связав, и крестьянские их животы пограбя», увезли с собою «за рубеж». Крестьяне эти, как выяснилось, ранее принадлежали брату Шимона Кароля – Яну Яцеку, но в 1677/78 г. переселились в Степушино. После ограбления Степушина Ш.К. Огинский со своими людьми «наехал» еще на одну деревню – Хомчино, где разорил дом и пограбил «рухледь» крестьянина Осипа Наумова. Шимон Кароль, видимо, по ошибке тоже посчитал его бывшим подданным рода Огинских и потому приказал увезти с собой. Когда же выяснилось, что Наумов «старинной Великого Государя, а не из-за рубежа, а деда и отца его родина за Великим Государем», то крестьянина отпустили домой, в Россию, правда «битого»[307].

      Не отставал от двоюродного брата и такой радетель Вечного мира с Россией как Марциан Огинский. Тот же И.Б. Троекуров в феврале 1680 г. сообщал в Москву, что «урядник» М. Огинского Ян Янорович «приезжал из зарубежа с ружем и со крестьяны со многими подводы […] в Касплинскую волость, в леса, в которых по указу его царского величества режут лесные товары, и дуборесцов бил, и топоры и пилы пограбил, и из ружя по них стрелял, и многие лесные товары ванчюс и василку и крестьянские многие животы пограбя, вывез к себе, и крестьян той деревни бил, а иных разогнал и домы их разорил»[308].

* * *

      Во второй половине XVII в. православие в Речи Посполитой лишается той мощной поддержки православных магнатов, которой оно пользовалось ранее. Потомки таких «столпов православия», как Александр и Лев Самуэль Огинские, принимают католичество. Их дети, уже в зрелом возрасте став католиками, тем не менее продолжали оказывать поддержку «фамильным» православным монастырям, тогда как внуки, будучи католиками по рождению, зачастую пополняли ряды гонителей православной церкви. Так, сын Ш.К. Огинского, витебский воевода Марциан Михал Огинский, по договоренности с униатским епископом запретил под угрозой смерти посещать православным г. Витебска Марков монастырь «и церкви все запечатал». В доставшихся ему и его брату, литовскому стольнику Богуславу, отцовских имениях, в т. ч. в Микулино, Лиозно и Рудне, в 1710-х гг. было обращено в унию несколько церквей[309]. В 1723 г. русский комиссар в Речи Посполитой Игнатий Рудаковский предлагал припугнуть некоторых литовских магнатов, притеснявших православных, угрозой ареста в Риге их товаров, а особенно – М.М. Огинского, чтобы тот «гарачу (хараджу, т. е. дань. – К.К.) турецким манером с чернцов и попов благочестивых престал брати и церкви б насилством забранныя привратил»[310].

      Виленский воевода Казимеж Доминик Огинский, сын Яна Яцека, в 1722 г. добился перехода в унию церкви св. Ильи Пророка в своем имении Бешенковичи[311], которую, правда, он сам же и основал ок. 1708 г.[312]. СКАЧАТЬ