Империя. На последнем краю. Владимир Марков-Бабкин

Чтение книги онлайн.

      Глава V. Токсичный воздух перемен

      Империя Единства. Россия. Москва. Воробьевы горы. 5 октября 1918 года

      Пропахший хлоркой трамвай словно сам выталкивал своих пассажиров быстрее сделать шаг на улицу, дабы побыстрее вдохнуть свежий, еще не так испорченный дезинфекцией, сырой октябрьский воздух. Скорее, скорее, мимо плаката «Плевок – смерть!», мимо хмуро глядящего поверх маски недружелюбного кондуктора. Поскорее-поскорее, вон отсюда! Поручни, ступеньки, а вот и мостовая…

      – Поберегись, православные-е-е!!!

      Одуревший от хлорки Владимир Григорьевич непроизвольно отпрянул назад, в хлорную же атмосферу трамвая.

      Мимо него прогромыхала подвода, груженная каким-то строительным грузом, опасно торчащим во все стороны.

      Шухов чертыхнулся. Наплодила земля русская дураков! Мало того что тот дурак сам в маске, так еще и на морду кобылы своей маску напялил! Вот же идиот! Где только лямки для маски взял! Несутся не пойми куда и зачем, словно все еще в своей деревне голодраной!

      Понаехали!

      Бормоча и чертыхаясь, Владимир Григорьевич все же сошел на грешную землю и поспешил к тротуару, опасаясь новой встречи с какой-нибудь управляемой таким же дураком кобылой, а то и с целым грузовиком, коих в Новой Москве уже развелось предостаточно.

      А трамвай тем временем, звеня и лязгая, двинулся с места и отправился в очередной рейс из Москвы новой в Москву старую. Шухов хмуро проводил взглядом вагон, в котором давешний кондуктор опять весьма щедро брызгал дезинфекцию по своему салону.

      – Душегуб!

      Припечатав вдогонку ирода-кондуктора, Владимир Григорьевич и думать о нем забыл, оглядываясь по сторонам и примечая все изменения, которые произошли за ту неделю, которую он здесь не был.

      Да, Москва строилась. Строилась бурно и неостановимо. Особенно Новая Москва. Возводимые новые районы резко контрастировали с патриархальной суетой старого центра.

      И тут до Владимира Григорьевича дошел парадоксальный символизм пришедшей в голову фразы. Да уж, именно «патриархальная суета», именно так, милостивые государи! За прошедшие с момента воцарения Михаила Второго полтора года Москва – старая добрая Москва, исчезла безвозвратно. На смену размеренности, степенности и всей той купеческой вальяжности вдруг пришло бурное движение, обновление и то, что принято сейчас именовать Освобождением. И пусть до полного Освобождения еще очень далеко, но сам дух перемен надежно поселился на улицах Первопрестольной. Как, впрочем, и на улицах всей России. И Ромеи конечно же.