Летающий джаз, или Когда мы были союзниками. Эдуард Тополь

Чтение книги онлайн.

      Впрочем, ей-то, Кэтлин, что до этого? У нее сейчас главная дилемма – срочно выяснить, где тут женский туалет, или, зажав коленки, дождаться, когда услужливый официант отрежет ей порцию от огромного торта из мороженого и шоколада – торта, величиной с Букингемский дворец.

      – Извините, сэр, можно мне выпить с вами и вашей дочерью? – прозвучал над ней и ее отцом приятный мужской голос.

      – Конечно, – поднялся Гарриман. – С кем имею честь?

      – Комиссар Павел Анатольевич Судоплатов, – представился высокий статный мужчина.

      5

      БЕЛОРУССИЯ. Конец октября 1943 года

      Разрывы зенитных снарядов были слева и справа. Но У-2 не сворачивал с курса, а, полагаясь на то, что немцы стреляют наугад на шум его негромкого, как у швейной машины, мотора, все тянул и тянул по ночному небу со скоростью сто километров в час. Крохотный одномоторный биплан, который фашисты прозвали «Kaffeemühle», кофемолкой, не был виден на их радарах, и попасть в него в безлунную ночь они могли только чудом. Хуже было то, что по направлению звука двигателя немцы поняли, куда он летит, и, конечно, предупредили карателей, воюющих с партизанами. Но с этим, наверное, ничего не поделаешь, думал Борис Заточный, сидя за пилотом и вертя по сторонам головой – на случай появления «мессера» он двумя руками держал наготове автомат. Где-то рядом или, скорей всего, позади на таком же У-2 летел Семен Школьников и тоже, наверное, готовился из ППШ сбить «мессера». Но никакой «мессершмитт» не появился и, судя по тому, что зенитный огонь прекратился, линию фронта они пересекли благополучно. Еще час летчик вел самолет строго на запад, затем круто свернул на север и через полчаса внизу, в густой мгле открылись сигнальные костры партизан. Впрочем, партизан ли? Зная о ночных рейдах У-2, немцы нередко устраивали ловушки, разводя в ельниках такие же сигнальные костры.

      Пилот повернулся к Борису и махнул правой рукой:

      – Пошел!

      Заточный прыгал впервые в жизни, да к тому же в ночную темень. И хотя его инструктировали нырять вниз головой, но, во-первых, это уж слишком страшно падать вниз головой из самолета, а, во-вторых, на нем был не только заплечный парашют, но и кофр с кинокамерой «Аймо», кассеты с пленкой и боезапас на груди и на поясе. Он с трудом вывалился из самолета боком.

      Сначала – в полной и глухой темноте – летел с остановившимся сердцем и зажатым от ужаса дыханием, затем – и почти тут же, в панике – дернул кольцо, услышал хлопок раскрывшегося парашюта, ощутил его рывок, увидел над собой его купол и вздохнул с облегчением.

      В полете целился на костры, приземлился, как инструктировали, на полусогнутые ноги и сразу оказался среди своих, но – под огнем карателей, которые теснили партизан к болотам на границе Белоруссии и Латвии. Мины и снаряды рвались со всех сторон, немцы вели прицельный огонь по кострам, которые партизаны не могли погасить СКАЧАТЬ