В ожидании Догго. Марк Миллз

Чтение книги онлайн.

      Я давил на жалость: моя девушка хотела собаку и, не посоветовавшись, притащила домой пса. А потом, не предупредив, подхватилась и слиняла. У меня нет возможности, сокрушенно объяснял я, ухаживать за животным. Бет кивала, но я заметил, что она выискивала на моем лице признаки пороков, заставивших сбежать от меня несчастную Клару. Наверное, прикидывала: то ли я ее бил, то ли до смерти наскучил. Меня не интересовало, что́ она думала, только бы забрала назад Догго, чтобы я мог продолжать жить своей жизнью.

      Я подал ей темно-желтый конверт, который оставила мне Клара. В нем хранились все официальные документы. Но Бет они не понадобились – все было зарегистрировано в компьютере. Догго она не знала, но обрадовалась, что станет оформлять повторное принятие пса в их заведение. Все это, на мой вкус, звучало уж слишком по-оруэлловски, но я в ответ лишь вежливо улыбнулся и поблагодарил Бет.

      Оказалось, что им Догго был известен под кличкой Микки. Клара мне не сообщила, но за это упущение я легко простил ее. Микки?! Это как если бы родители Уинстона Черчилля в последний момент передумали и назвали бы своего крепкого малыша Брайаном. Мне интересно вот что: сели бы с ним Рузвельт и Сталин за стол переговоров в Ялте, если бы его звали не Уинстоном, а Брайаном?

      Бет прочитала документы и нахмурилась:

      – Странно. Он пробыл у нас всего неделю до того, как ваша девушка забрала его.

      – Что же тут странного?

      – Я бы отнесла его к категории «на пожизненном».

      – На пожизненном?

      – Как в тюрьме: обосновавшимся на долгий срок.

      – Почему?

      – Да вы сами посмотрите на него.

      Я покосился на Догго, но разглядывать там было особенно нечего.

      – Это не по правилам, – заявила Бет. – В нашем заведении осуществляется политика усреднения рода, то есть кастрации. – Бет проглядела документы и нашла то, что требовалось. – Вот: он пробыл здесь недолго, и ваша девушка взяла все на себя.

      – Моя бывшая девушка, – заметил я.

      – Не важно. Расписалась в том, что за всем проследит.

      – За чем именно?

      – Чик-чик.

      Меня передернуло. Наверное, надо родиться мужчиной, чтобы понимать: акт кастрации – это больше чем изобразить пальцами ножницы и губами звук, как они щелкают.

      – Она мне ничего такого не говорила.

      Бет накрыла ладонью папку.

      – Все здесь написано черным по белому.

      Какое там черное и белое? Все только серое, угрюмо серое. Мы ведь рассуждали о кастрации Догго.

      – Я должен подумать.

      – Это необходимо сделать.

      – Для чего?

      – Таковы правила.

      Если бы она знала меня лучше, то не ляпнула бы ничего подобного.

СКАЧАТЬ