Я дрался на танке. Фронтовая правда Победителей. Артем Драбкин

Чтение книги онлайн.

      В мае 1941 года я пришел в свой военкомат города Артемовска и поинтересовался, почему меня так долго не забирают в армию, большинство моих сверстников 1922 г.р. уже призваны, а я до сих пор остаюсь гражданским. Я же был активным комсомольцем, работал с 14 лет, и мне, как патриоту Советской Родины, было стыдно не служить в РККА. И через пару дней пришла повестка на призыв – 17/5/1941.

      Мать устроила у нас дома небольшие проводы, пришли мои товарищи: Вася Большаков, Гриша Чудный и Петя Лященко, другие ребята, а на станции меня провожали мать с отцом. Призывников разместили по вагонам, мы простились с родными, и поезд тронулся в путь, оставляя позади Донбасс. В моем отделении вагона оказалось два Николая, и по их разговорам я быстро понял, что оба они призваны в армию сразу после освобождения из мест заключения. Старшему Николаю лет тридцать, фамилия его была Буслаев, но по национальности он был татарином, а второй «уркаган» был помоложе. На каждой остановке они выбегали на перрон, возвращались с бутылками, и всю дорогу пили водку и безбожно матерились, проклиная тех, кто «забрил» их в армию. Через пару дней пути мы увидели вдали белые пески, и «старший» Николай с верхней полки, увидев вдали «белую землю», сказал, что нас везут в Сибирь, и начал ругаться со своим младшим тезкой, мол, как это? В Сибири они уже сидели и снова туда их везут? – он не согласен.

      Я молча слушал их перебранку, мне было все равно, где придется служить. Выгрузили нас в городе Ново-Хоперск Воронежской области и строем повели в часть. Навстречу едет подвода с солдатом. Мы кричим ему: «Ноги подыми!», он поднял одну ногу, мы увидели на ней кирзовый сапог и обрадовались, что с обмотками мучиться нам не придется. Но пришли в часть, нас переодели в красноармейское обмундирование, выдали армейские ботинки и… обмотки, которые мы назвали «гусеницами». Свои «гражданские» вещи нам приказали сложить в вещмешки и чемоданы и сдать. Нас сводили в баню, остригли наголо. Ботинки мне достались на три размера больше, других не было, и я к тому же слишком туго намотал обмотки, но от ощущения гордости, что я наконец-то в рядах Красной Армии, у меня все оттаяло в душе. Выяснилось, что мы попали в новый формируемый артиллерийский полк на конной тяге, часть № 1894, и вскоре нам приказали построиться. К нам вышел командир полка, невысокого роста шустрый майор, и приказал: «Сапожники, повара и портные, два шага вперед!» Оба Николая стали ругаться, кому из них «выходить в повара», и «старший» Николай просто вытолкнул вперед из строя своего «младшего товарища». На призыв майора отозвался еще ряд новобранцев, а нас, «не обладавших блатными специальностями», повели в большой пакгауз, где находились наши казармы. Стояли рядами раскладушки с постельными принадлежностями. Мы разместились, и так началась моя служба. Незадолго до моего призыва из армии демобилизовался мой старший брат Лева, который советовал по прибытии в часть сразу написать заявление с просьбой о направлении в военное училище, но сказал: «Примут тебя в училище СКАЧАТЬ