Возвращение «Пионера». Шамиль Идиатуллин

Чтение книги онлайн.

      – Молодцы, – сказал Обухов. – Вот у вас в учебнике физики так и написано: не тряпка, а яблоко, непроницаемое и гипсовое, раз внутри примерно такое же, что снаружи.

      – Вы про космос сейчас, что ли? – хмуро уточнил Антон.

      – Правда укусили? – не удержался я. – Вкусный?

      – Главного спроси, – помолчав, предложил Обухов.

      И я заткнулся.

      Спрашивать Главного о том, что он там откусил, было и страшно, и подло.

      Я думал, что привыкну к тому, как он выглядит, но привыкнуть не получалось. Каждый раз вздрагивал, и ребята тоже. Главный вроде на это внимания не обращал – должен был уже привыкнуть. Но, думаю, он и сам вздрагивал, когда смотрел в зеркало. Если смотрел.

      Он же раньше был, судя по фоткам, красивый дядька – ну как красивый, симпатичный, спортивный такой и нестарый. А стал кучей человеческих фрагментов, будто наскоро собранных и сляпанных после взрыва.

      Главный никогда не снимал мягкой шляпы и темных очков, прятал нос и подбородок в широкий легкий шарф, носил мешковатый костюм и перчатки и, конечно, не вставал с кресла с большими колесами. Рассмотреть его лицо и фигуру не удалось бы при всем желании – если бы у кого-нибудь такое желание появилось. Мы и не рассматривали. Но любая нечаянно замеченная особенность – сморщенный розовый лоскут между очками и шарфом, локоть, торчащий не там, где должен, и способность головы то опускаться на уровень груди, то отъезжать далеко за спинку кресла – заставляла зажмуриться и учиться дышать заново. Я этого стыдился и старался на Главного не смотреть. А своего старания стыдился еще сильнее.

      Голос Главного, кстати, пострадал меньше и в основном звучал нормально и даже приятно: низкий такой, мужественный. Сиплый, конечно, но это, может, с самого начала так, курил потому что – или врожденное даже. Но иногда у Главного как будто переклинивало горло, и голос либо пропадал совсем, либо принимался менять тон и высоту, как пластинка, если на ходу перещелкивать скорость воспроизведения с сорока пяти оборотов в минуту на тридцать три, тут же на семьдесят восемь и обратно. Пластинка звучала смешно. Главный в такие секунды звучал ни разу не смешно. Страшно.

      Он это понимал, наверное, поэтому сразу замолкал, уезжал прочь и что-то с собой делал, потому что возвращался не сразу, утомленный и в промокшем пиджаке. Сейчас он не возвращался особенно долго, поэтому Обухов и принялся сам рассказывать про учебник и яблоко.

      Продолжил, к счастью, про корабль.

      Самый зоркий и востроухий человек видит и слышит лишь малую часть существующих цветов и звуков, горсточку океана, а все остальное называет каким-нибудь ультра – будь то фиолет или звук, а то и просто не подозревает о его существовании. Человек как вид примерно так же воспринимает мир: горсточку даже из того, в чем сидит по уши. Что уж говорить о том, чего он еще не потрогал.

      Материя и вообще пространство-время гладки и непрерывны, лишь пока мы их наблюдаем. Современные физические теории не исключают, что СКАЧАТЬ