Гайда!. Нина Николаевна Колядина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ потому, что твой отец не на фронте, а дома сидит, – возразил приятелю Аркаша.

      – Он не «сидит», а работает, людей лечит, – не согласился Адольф.

      – Тоже мне – работа! – засмеялся Субботин. – Зубы таскать! Взял клещи, сунул в рот, дернул – и нет зубика!

      – Ладно, – обиделся Гольдин. – Мне домой пора, пойду я.

      Он повернулся к Тале и улыбнулся девочке:

      – Спасибо за чай, Талочка.

      – Адольф, да не слушайте вы его! – остановила Гольдина Таля. – Он же шутит! Ваш папа – прекрасный врач. Он мне в прошлом году зуб лечил и даже никаких денег с нас не взял.

      Потом она посмотрела на Субботина и упрекнула мальчика:

      – Андрей, а ты думай, что говоришь! Вот заболит у тебя зуб, к кому побежишь?

      К Аркашиным одноклассникам девочка обращалась по-разному. К Гольдину, хотя и был он небольшого росточка, щупленьким мальчиком и уж, конечно, не выглядел на свои тринадцать с половиной лет, только на «вы». И это несмотря на то, что Адольф крепко дружил с ее братом и даже сидел с ним за одной партой. Просто сам он всегда обращался к ней на «вы», и вообще казался таким воспитанным, что язык не поворачивался сказать ему «ты».

      Другое дело – Андрей. Таля дружила с его сестрой Зиной, которая училась вместе с ней в Екатерининской гимназии, часто бывала у Субботиных дома и давно уже общалась с братом и сестрой на «ты».

      – Ладно, Адька, не обижайся, – повинился перед товарищем Субботин, – про зубы я и правда пошутил. А вот о войне у меня твердое мнение – ее надо кончать прямо сейчас. Наш Шурка, брат мой старший, как ушел в четырнадцатом году на фронт, так до сих пор дома не появлялся. Раньше хоть писал, а с июля от него вообще никаких вестей нет. Мать день и ночь плачет. И жена его, Женька, вся извелась. Вот скажи ты мне – им нужна эта война?

      – Никому не нужна эта война, – ответила за Гольдина Таля. – Ее нужно заканчивать прямо сейчас. Я хочу, чтобы наш папа жил дома, с нами!

      – А как ее прямо сейчас закончить? – подал, наконец, голос Толя Ольшевский. – Оставить германцам наши земли, которые они захватили? Значит, мы домой не сможем вернуться?

      Ребята задумались. Никто из них не знал, что ответить товарищу.

      Семья Толика вместе с партией беженцев приехала в Арзамас из Гродненской губернии еще в пятнадцатом году, после того как российская армия уступила врагу значительную часть наших западных территорий, в том числе и его родную Картуз-Березу – мало кому известное местечко в Пружанском уезде. Толика зачислили в реальное училище, в Аркашин класс. Мальчики быстро подружились. Реалистом стал и еще один беженец из того же Пружанского уезда – сын железнодорожника Сашка Плеско, которого Аркаша тоже считал своим другом, хотя и учились они в разных классах – Плеско был на год старше.

      – Ребята, кто-нибудь знает, что тут на углу Сальникова и нашей Новоплотинной строят? – неожиданно повернув разговор в другое русло, спросила Таля. – Говорят, еще СКАЧАТЬ