Великая война без ретуши. Записки корпусного врача. В. П. Кравков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ rel="nofollow" href="#n_505" type="note">[505], где стоит штаб корпуса. Расстояние от Марграбова до последнего пункта – около 100 верст – проехали в течение 7 часов, при этом около часу ушло на поправку сломавшегося колеса в автомобиле, столько же на остановку в Гольдапе (для осмотра лазар[ета] № 2 53-й дивиз[ии]. Слава Богу, что взял в эту дальнюю дорогу немецкую карту-двухверстку, а то так легко было бы запутаться.

      Вечером засветло был уже в Сталюпенене. Боже мой, какую грустную картину разрушения он представляет; а город лучше и больше Марграбова и Гольдапа. У штаба корпуса заслышались продолжительные крики «ура!»; это солдатики с детской радостью выражали свой восторг по случаю получения присланных им подарков из России.

      Остановился для ночлега в подвижном лазарете Ковенской Общины Красного Креста, куда меня затащил мой знакомый по Петербургу д[окто]р Константинович – серб[506], до мозга костей славянин-фанатик, уверявший меня, что нашу Россию и армию губят немцы – все эти стоящие у нас во главе армий и штабов сиверсы, будберги и пр., хитро играющие-де в руку нашим врагам.

      Только что расположились пить чай – послышались один за другим сильные удары взрывов: то были брошенные бомбы с немецкого аэроплана; одного солдата ранило и двух контузило.

      Ночь – лунная, волшебная.

      21 декабря. Сильный ветер; мороз в 3°R[507], погода ведренная. Утром осмотрел расположенн[ый] в Сталюпенене один лазарет 56-й дивизии и побывал на станции, где работает Ковенский отряд Красного Креста. Установилось особое название для известн[ой] категории раненых – «пальцевики»! А для отступления – «выравнивание фронта»!

      Познакомился с корпусн[ым] команд[иром] Епанчиным[508] – грозой для его подчиненных, к[ото] рых он третирует un canalle[509]! После обеда вместе с корпусным врачом Макаровым поехали в Петрикашен[510] версты за 3 к востоку для осмотра поместившегося в отдельном фольварке одного лазарета 73-й дивизии. Из Петрикашена я уже один покатил на Эйдкунен[511] в Кибарты, где наметил осмотреть 311-й полев[ой] госпиталь. Картина разрушения здесь еще, кажется, ужаснее. По пути в тыл дружно все возят и возят сено, к[ото] рого теперь на занятой нами немецкой земле масса, да и самого наилучшего – клеверного.

      Остановился на ночевку в госпитале, удобно разместившемся в бывшем таможенном здании. Эйдткунен с одной стороны и Кибарты-Вержболово с другой: какая резкая разница в стиле благоустройства! То – немецкое, а это – русское! Там – культура, а здесь – дикость! В отведенной мне комнате уже и печь не та, а чисто русская, resp. плохо греющая. И комната холодная – неуютная.

      Поужинал в дружной и хорошей компании госпитальных врачей, сестер. Много говорят о весьма полезной деятельности в районе 22-го корпуса сестры Беккаревич, заведующей питательными пунктами. Разговорились о всевозможных курьезах на войне: как топили печи немецкими роялями, как солдаты ходят в женских кальсонах и ночных кофточках[512], СКАЧАТЬ