Безымянное имя. Избранное XXI. Книга стихотворений. Вячеслав Шаповалов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Безымянное имя. Избранное XXI. Книга стихотворений - Вячеслав Шаповалов страница 15

СКАЧАТЬ имя затверживавших мольбой,

      где золотой человек и вечный солнечный свет

      не расставались и ночью, заклятые тобой.

      Живы еще, сердар, заказанные враги,

      проплаченные либералы, надкушенные толмачи,

      уподобившие себя Махтумкули Фраги,

      между Исой и Пророком ползающие в ночи.

      Уже не взломает хакер вкладов твоей мечты,

      поскольку вместе с тобой ушла и мечта твоя,

      а банковские счета ведаешь только ты:

      ах, если б ты так же верно знал коды бытия…

      Сердца не рвёт теней безглазая череда,

      в руке телохранителя не вспыхнет оскал небес —

      с вешних иранских холмов льнёт к тебе Фирюза,

      льёт бирюзовых всплесков лживый женственный блеск.

      И только одно осталось за гранью всех прочих смут —

      землетрясенья хрип, немота термитных ночей:

      древняя смерть приходит в час, когда все уснут,

      когда ни Бога, ни дьявола, и ты – один и ничей.

      Отстраняется саксаул от поцелуев стрекоз,

      в тысячелетней мгле тоскуют глазницы могил,

      волосяной аркан сплетён из маминых кос,

      вот и вернулся час, и ты его не забыл:

      вновь, с безнадежной верой, на вздыбленной земле

      хранит священный бык отрока на спине! —

      но Ад улыбается молча, крышка дрожит на котле.

      И дремлет город мёртвых – и вздрагивает во сне.

      На ранних поездах

      Какая ширь! Какой размах!..

Б. Пастернак. «На ранних поездах»

      В вагоне, из тех самых, ранних,

      что в путь нелёгкий собрались,

      стоят —

      глухонемой карманник и деревенский гармонист.

      Стоят, не видя и не зная

      один другого,

      и для них

      железных рельс река живая —

      живой, спасительный родник.

      Тиха украинская мова.

      Скользя по мутному стеклу, упорный взгляд глухонемого

      упёрт в глухонемую мглу.

      Смыкая даль горизонталей в двухмерной плоскости стекла,

      толпу неслышимых деталей размазывает молча мгла.

      И длятся – дольше жизни целой —

      на полустанке часовой,

      винтовки взор оцепенелый над предрассветною травой,

      улыбка трактора-фордзона,

      дыханье чьё-то у лица,

      настигшее в конце вагона отступника и беглеца.

      Красивый, двадцатидвухлетний,

      отец мой в тамбуре стоит

      и эхо родины последней в себе, не ведая, таит.

      И на ремне его двухрядка на стыках голос подаёт

      как эхо высшего порядка —

      и будит 33-й год.

      С фальшивой справкой сельсовета и эхом выстрела в ушах

      он промотал свои полсвета,

      с эпохой соразмерив шаг.

      Он полон юности целебной, что очень скоро пролетит,

      он верует, что Город Хлебный его, изгоя, приютит,

      и молча сжалится,

      и скроет

      в степи без края и конца,

      в огнях периферийных строек

      отступника и беглеца.

      Чем СКАЧАТЬ