Были. Александр Минеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ чай, не хуже этих двоих буду, если постараюсь. Первым из нас троих не выдержал всё же Генка:

      – А вот уж когда приложится как полагается, ровнёхонько по всей по длине, тут опять перверни и под нагеля дыры делай коловоротом. Нагель знаешь? Ну шип такой деревянный, брёвна меж собой в высоту скрепляет. Нагель – это по-немецки, а по-нашему – шип. Или ещё – штырь можно. Забьёшь их в поднижнее, вот тут только мохом его и покроешь, а уж потом верхнее дырками на нагеля и насадишь. Вот такую-то избушку уж не развалишь, только спалить и можно, – Генка радостно засмеялся. – Всё, что ль, понял, Архимед?

      Да, я вспомнил: нагели – их по два, по три в каждом бревне, в каждом продольном сочленении скрыто сантиметров по десять-пятнадцать и в нижнее, и в верхнее уходят. На столько я своим ломом вряд ли бревно приподниму – ведь по всей длине придётся, чтобы расцепить его с «поднижним»: нагели через полтора-два метра друг от друга вбиты. Даже если с одного конца удастся, на другом – только крепче заклинит.

      Это, в частности, означало, что без Генкиной подмоги мне не обойтись. Похоже, и он пришёл к этому заключению – и гораздо прежде моего.

      – Короче, сейчас – перекур, как раз в автолавке отоваримся, а после я к тебе прихожу, мы тебе дрова заготавливаем, баню берём. Закуска твоя, за мной – всё остальное. А то у меня к тебе вопрос один философский накопился, дозрел до тебя, по-другому сказать. Никак я его в одиночестве не порешаю. Ночью не сплю, даже Люську иной раз в бок толкну, чтобы совместным мозговым штурмом. Одна голова, сам знаешь, хорошо, а полторы всё ж маненечко получше будет. Да только она не желает к этому подключаться, жалко ей своей полголовы, даже четвертинку жалеет: глаза откроет, поймёт, что я опять по другому делу, обматерит меня да на другой бок – дальше храпеть. Так договорились?

      Что было делать? Генка был философом и любил попариться. К тому же что-что, а руки у него росли из правильного места. Я согласился.

      Мехроч прибыл почти вовремя. Матрёна была с ним. Охая, вылезла из кабины, поздоровалась с ожидавшим их в полном личном составе косолаповским населением и спросила, кто крайний будет.

      – Да ладно тебе, тёть Матрён, – сказала Люська, – становись вон первой: ты ж как-никак первей всех сёдни к магазину подошла, – она кивком головы указала на Мехроча, весело распахивавшего в этот момент задние створки фургона.

      – Ой, дай Бог ему здоровья, и детушкам его, и жёнушкам всем. Кабы не он, плюхать мне шесть вёрст по колким глинам – вон как враз прихватило, грязь-то застекленела прям, заострилась по комкам-то. Чисто битые горшки. Три версты сюда, считай, по черепкам – да хуже! – да обратно то ж, а ноги-ти прям никуда стали. Ох, старость не радость, молодая была – не понимала, дурья башка, не слышала, что старики говорят.

      – А что, дядя Спиридон не с тобой? – Люська строго следовала этикету.

      – Да куды ему? Он и в кабину-то не влезет, не то что в кузов. Пусть уж дома побудет, печку потопит да ноги у неё погреет-полечит. Фелшер сказывал, в тепле надо держать, тепло – СКАЧАТЬ