Мадагаскар. Кинематографический роман. Мурад Ибрагимбеков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ свою жизнь кинематографу и выучил наизусть биографию своего кумира.

      Молодость и красота Лорелей не могла не очаровать старого киноволка. В тот день он преподнес ей в подарок один из своих объективов. Это была «тридцатьпятка».

      – Это очень старое стекло, деточка. Через старые объективы мир выглядит по-иному, – сказал он. – Им снимали еще отцы-основатели; надеюсь, он поможет вам в вашем творчестве.

      Люмьер перевернулся бы в гробу, если бы узнал, что вскоре наснимает эта юная особа этим самым объективом.

      В тот день я сделался для Лорелей воплощением бога волшебного фонаря, в свет которого так стремилась целеустремленная фея новейшего из искусств.

      Недавнюю провинциалку (она переехала в Берлин полгода назад из-под Котбуса), девушку из приличной лютеранской семьи (мама – белошвейка, папа – орнитолог), Лорелей несколько коробила излишняя, на ее взгляд, гиперреалистичность моего киноязыка. После окончания съемки мы долго беседовали о кинематографе.

      – Душенька моя, да, мой кинематограф не совсем традиционный. Да, мой кинематограф не философский. Возможно даже, что это не высокое искусство. Но кто сказал, что кинематограф не может быть таким, если на него есть спрос и в нем имеется своя эстетика? Художника следует судить по его законам, – мягко, но настойчиво втолковывал я ей.

      В тот вечер мне удалось ее убедить. Лорелей, отбросив ханжеские сомнения, согласилась подняться в мою мастерскую, чтобы посмотреть на мою электромеханическую «Мениоллу». Ее заворожил аппарат с вертикально двигающейся пленкой, проецируемой на светящуюся линзу. Эта была кинематографическая редкость, я и сам ею искренне гордился.

      В ту ночь я придумал «Девушку и Дракона».

      Почему я не описываю Лорелей? Длинная шея, глаза с искорками юмора и ума, и т. д.? Наверно, я смог бы описать ее словами, но зачем мне выдавать себя за писателя, когда я уже запечатлел ее на экране? Когда в ту ночь я смотрел на Лорелей, я увидел кадр из «Девушки и Дракона».

      Утром, когда мы спустились на завтрак, я познакомил фрау Густаву с Лорелей, и они сразу же друг другу понравились. Меня это порадовало. Есть женщины, с которыми хочется завтракать, а есть такие, с которыми это делать вовсе необязательно.

      С Лорелей я собирался завтракать весь остаток своей жизни, и у меня были основания надеяться, что и она не станет возражать. Аппетит у нее был завидный. Когда фрау Густава пошла жарить омлет, я обнаружил, что у меня кончились сигареты. Я мог бы и потерпеть, но отсутствие такой мелочи, как сигареты, не позволяло считать происходящее абсолютно идеальным, поэтому я решил ненадолго отлучиться, чтобы сегодняшнее утро сделалось совершенным в своей самой незначительной детали. Режиссер не может не быть перфекционистом.

      – Будьте осторожны, – сказала мне вслед фрау Густава с тревогой в голосе, – сегодня в городе ожидаются беспорядки.

      – Было бы странно ожидать чего-то иного, – СКАЧАТЬ