Памятное. Рената Гальцева

Чтение книги онлайн.

      10 декабря

      День моей мамы и день рождения Сережи. Ира нажелала ему много замечательных вещей, прибавив, что недаром он родился в день Знамения Господня. Я добавила пожелание «обострять» постановку вопросов, он согласился, признав пожелание уместным.

      Позже Сережа по телефону за несколько часов до отлета спрашивал о положении в «Новом мире» после проведения там «мозгового штурма», на котором я была: о дальнейшем курсе журнала перед лицом резкого сокращения подписчиков. И что надо было бы тут подчеркнуть (Аверинцев был в отлучке во время «штурма»). Я в реферативном стиле рассказала, что слышала и что поняла. Руководство заявило новую установку, суть ее – в смене вех: в «гонениях» на старые интеллигентские читательские, «традиционные» кадры, на публикацию длинных теоретических, «несовременных» рассуждений, на отсутствие захватывающего молодежь «чтива» вплоть до детективов. Сережа с женой Наташей где-то прочитали или слышали, что руководство «НМ» мечтает о цветных картинках в журнале.

      А. Безансон совершил переход от антисоветизма к русофобству (впрочем, и всегда таким был), а у Солженицына, вернувшегося на родину, антикоммунизм стал временно заслоняться антиельцинизмом. В неолиберальном лагере не вспоминают, кто подбивал Ельцина на суверенизацию России и даже предлагал разделить ее на 52 части. Неприятие России и развело «передовых интеллигентов» с первым ее президентом, подвергшимся травле по всем российским СМИ. Само собой вспоминается пушкинский «Полководец»: «Как часто мимо вас проходит человек…».

      Прибыл из Австрии Аверинцев, делал доклад на филологическом факультете МГУ, дошел до кое-чего из нашей с Ирой тематики (в сб. «Summa ideologiae» ).

      1–2 января

      Сережа звонил второй раз с Новогодними поздравлениями. Поговорили о смене «высшей власти», о Ельцине, которому С. симпатизирует, в частности и потому, что тот не «косит» под интеллигента, что портило Горбачева; и еще он не нервный, каков М.С., «который всегда был недоволен, когда кто-то говорил: “почему не он это говорит?!” А нервозность фатальна для политика». Путин ему не показался; только нетемпераментный и расчетливый человек мог сказать «мочить». И это делает его чужим.

      Сережа спросил, что надо смотреть по ТВ.

      Он смягчился к французской нации, ее самодовольству. Оно оберегает француза от свирепого самооплевывания (как немецкого, русского и прочего человека). Опять вспомнил о благословенном народе Италии, где беатификация папы Пия собрала людей вплоть до Тибра.