Я исповедуюсь. Жауме Кабре

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ они оба сидели по разные стороны стола.

      – Ну что мы имеем? – спросила она нетерпеливо.

      Лучший детектив в мире вместо ответа минуту барабанил пальцами по столу – видимо, в такт работе своего мозга, а может, и нет, ибо мыслительный процесс лучших детективов в мире не поддается расшифровке.

      – Так все-таки? Что мы имеем? – повторила мама, начиная выходить из себя.

      Но на той стороне стола продолжали отстукивать пальцами ритм. Мама прочистила горло, кашлянула и ледяным тоном, словно перед ней сидел сеньор Беренгер, спросила: зачем вы вызвали меня, сеньор Рамис?

      Рамис. Лучшего детектива в мире звали Рамис. До этой минуты я и не помнил, как его звали. Детектив Рамис поднял глаза на свою клиентку и наконец ответил: я отказываюсь от дела.

      – Что?

      – Вы слышали. Я отказываюсь от дела.

      – Но вы взяли его несколько дней назад.

      – Прошел уже месяц.

      – Я не позволю вам так все бросить. Я заплатила и имею право на…

      – Если вы прочтете контракт, – сухо оборвал он ее, – то увидите, что в разделе двенадцать приложения прописана возможность его расторжения по обоюдному согласию.

      – И в чем причина вашего отказа?

      – Я очень загружен.

      Тишина в кабинете. Тишина во всей конторе. Не стучит ни одна пишущая машинка.

      – Я вам не верю.

      – Простите?

      – Вы мне врете. Почему вы отказываетесь от дела?

      Лучший детектив в мире поднялся, достал из ящика конверт и положил на стол перед мамой:

      – Я возвращаю вам гонорар.

      Сеньора Ардевол встала, презрительно посмотрела на конверт и, не тронув его, вышла из кабинета, громко стуча каблуками. Она с силой захлопнула за собой дверь – так, что центральное стекло вылетело из рамы и осыпалось осколками.

      Все это – с деталями, которые сейчас не приходят мне на ум, – я узнал много позже. Вместо этого я помню, что тогда уже читал достаточно сложные тексты на немецком и английском. Мне это всегда казалось совершенно естественным, однако позже, наблюдая за другими, я понял, что языки мне даются легче. Французский – без проблем. Итальянский я выучил сам, пусть и говорил с акцентом. На латыни читал De bello Gallico[111], не говоря уже об испанском и каталанском. Мне хотелось начать учить русский или арамейский, но мама вошла в комнату и сказала: даже не заикайся об этом. Достаточно и тех языков, которые ты уже знаешь, а в жизни нужно заниматься чем-то еще, а не только учить языки, словно попугай.

      – Мама, но попугаи…

      – Ты слышал, что я сказала. И ты меня понял.

      – Нет, не понял.

      – Ну так постарайся.

      Я постарался. Мне было страшно оттого, что мама хотела поменять течение моей жизни. Очевидно, она бы с радостью стерла все СКАЧАТЬ