Вторая попытка. Кривая империя – V. 1689—1761. Сергей Иванович Кравченко

Чтение книги онлайн.

      – Поди, можно, государь.

      – Ну, так и сделайте!

      В общем, настал страх божий. Над всеми поставили каких-то выскочек подьяческого достоинства, немцев и голландцев, всем разослали необъятные, немыслимые чертежи. Высшее начальство думало отсидеться, ан нет! На бояр и всех служилых наложили разнарядку сделать с каждых 10000 тысяч крепостных дворов по кораблю. А на патриарха и весь его корпус упала епитимья и того строже – 1 корабль с 8000 дворов. Монастырский крестьянин – он пожирнее и повыносливей штатского крепостного. А чтоб было куда этими неисчислимыми кораблями плавать, последовал указ – рыть Волго-Донской канал немедля, не отлагая дела на 250 лет и не дожидаясь сталинской мобилизации трудовых резервов по 58 статье.

      Для кораблестроения толпами валили в Россию второсортные иностранцы. Но обходились они дорого, поэтому 50 молодцов отечественного производства были высланы в Италию, Англию и Голландию для учебы. Петр на собственном опыте сформулировал аксиому: «В России выучиться нельзя», – и решил ехать учиться сам – в основном, любимому корабельному делу. Поехал, как всегда придурясь свитской шестеркой в «великом посольстве», состоявшем из трех послов – Лефорта, Головина и Возницына, 20 дворян да 35 волонтёров.

      Чуть было не уехали, но открылся «заговор». Милославские и Лопухины, родственники прокинутой царицы Дуни чего-то злоумышляли и мутили народ. Некий старец Аврамий нахально явился к царю и подал ему тетрадку с опросом общественного мнения типа: «Не могу поступиться принципами!». В тетрадке перечислялись все поступки царя, которые не по душе пришлись анонимному народу. Тут и плаванье по воде было, и всякая военная дурь, и поповские мозоли от корабельного дела, и семейное непостоянство царя. Завелись подрывные разговоры среди стрелецких полковников. Всё стало напоминать Петру недавнее детство. В страхе маниакальном, иван-грозновском, учинил Петр скорый сыск с тяжкими пытками. С пыток стало известно, что покойный Иван Милославский и сестра Софья подговаривали стрелецких полковников попросту убить Петра, а те и не возражали.

      Вот досада! Сестру казнить нельзя – не принято, и Милославский избежал кары. Тогда Петр сочинил сценарий стрелецкой казни, к которой были приговорены три полковника – Соковнин, Цыклер, Пушкин (куда ни плюнь – везде этот Пушкин!), два стрельца – Филиппов и Рожин, и один казак Лукьянов.

      4 марта на Красной площади построили каменный столп с намеком на столбовые привилегии бывшей «надворной пехоты». В этот столб вмазали пять рожнов – больших крючьев, какие сегодня мы можем наблюдать только в мясных рядах. В тот же день гроб князя Милославского был извлечен из могилы и с почетом – на свиной упряжке – выволочен в село Преображенское. Там гроб вскрыли, установили у эшафота, и стали рубить заговорщикам головы с таким расчетом, чтобы покойный главарь мог созерцать стеклянными глазами СКАЧАТЬ