Тут в окошко постучались, и на пороге возник старый приятель Габринуса – Верега, с весьма озадаченным и слегка побледневшим лицом, что было ему несвойственно, так как от природы, а скорее всего, от количества потребляемого им эля, кстати, его собственного производства, он имел постоянный красноватый оттенок кожи, прекрасно дополнявший вкупе с округлыми телесами и залихватски закрученной растительностью под носом образ довольного Жизнью человека. К слову сказать, его эль, действительно, был превосходен, слегка горьковатым на вкус и с очень плотной пенкой, на поверхности которой с легкостью могла держаться большая медная монета. Сам Верега любовно называл его молоком матери. Вот и сейчас при нём был небольшой округлый бочёнок, нежно прижатый к волосатой груди, видневшейся из под растянутой туники.
– Видимо, давненько я не употреблял внутрь моего живительного. Совсем организм обезводил, раз мерещатся всякие там светящиеся клубки… Ну, да ладно об этом. Сейчас все поправим. Габринус, кружки! Рагнир, вяленой оленинки, помнится, водилась у вас такая! Да, кстати, очень рад вас, друзья мои, видеть!
Когда все приготовления были завершены, Верега одним глотком осушил половину посудины, в которую наливалось пиво, и с довольным покрякиванием шумно уселся за стол.
– Э-эх, вроде полегчало! Так зачем к вам я зашёл, достопочтимые и многоуважаемые други мои?! Видимо, соскучился я по вам, видимо, невмоготу мне стало без ваших унылых физиономий, перепелы вы мои ненаглядные! Ну, а если серьёзно, принёс я тебе, Габринус, одну занятную вещицу… Помнится, очень, уж, охоч ты до таких.
И Верега без дальнейших церемоний выложил на стол небольшой, размером с ладонь, обработанный плоский камень правильной прямоугольной формы, одна сторона которого была гладкой, СКАЧАТЬ