Пассажиры. Алексей Смирнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Я так до конца и не вник в происходящее – что тут такое? мне было выходить, и всем было выходить, и все разошлись по делам, которых в прекрасном и яростном мире всегда до черта.

      Хычины и трубочка

      Электричка. Душная, набитая изрядно.

      Семейство: супруг – по виду Шариков, но уже питерец в третьем поколении, супруга и двое детей-подростков.

      Отец:

      – Вот сейчас попьем колы и поедим бананчиков.

      Перехватывает взгляд моей жены:

      – Мы вам мешаем?

      – Вы нас забавляете.

      После пары бананчиков отец ударяет себя по лбу: хычины!

      – У нас же есть хычины!

      Они и в самом деле положили на бумажную тарелочку два хычина, один на другой. Тарелочку держал отец, а прочие члены семьи склонялись и откусывали по окружности. Отец сердился:

      – Отцу-то, отцу-то оставьте! Откусите отцу!

      И пояснил окружающим, что у него сломана челюсть, и он не может откусывать, но зато умеет жевать. Старший сын откусил ему от хычина и плюнул на хычин, а отец подъел сплюнутый на хычин хычин и стал рассуждать о глубине укуса: вот мать кусает поглубже – не то что ты!

      Действительно: мать выкусила хычин со знанием дела и знатно попотчевала главу семейства.

      Тем временем где-то вдали шел мороженщик.

      Двери вагона разъехались и ворвалась женщина с сахарной трубочкой в руке.

      – Верните мне деньги, – сказала она тихо.

      – С какой же стати?

      – Оно надкушенное!

      Обертка была надорвана, и виден был след зубов, подкрашенный помадой.

      – Оно растаяло, дура ты блядь!…

      Мороженое полетело торговцу в рожу.

      И правильно, даже если растаяло. Потому что не я придумал, что человек звучит гордо.

      Большаки и проселки

      Мне повезло прокатиться в пригородном автобусе: пустынные трассы, редкие остановки, отрешенные пассажиры.

      И вот сложился у меня кинематографический стереотип касательно подобного путешествия в США. Знойное шоссе. Чаппараль. Дрожащая атмосферная перспектива. Одинокая остановка. Прикрыв лицо шляпой и вытянув ноги, на скамейке дремлет стереотип. Он и холоден, и горяч, он уверен в себе. Заслышав слегка испуганный автобус, стереотип приподнимает шляпу, лениво потягивается, входит в автобус. Для него тут везде салун, у него повсюду два кольта и сапоги с задранными носками. Он молча едет, развалясь, у него кожаные яйца в обтяжку.

      А вот заходит пассажир близ поселка Янино. Беззубо кланяется и лихо всех приветствует, но все отворачиваются. Он, однако, не расстраивается. Всем он знаком. Плюхается на сиденье. Штаны на нем такие, что не разберешь, кожаные ли яички или пропиты уже.

      В душе – Чаадаев и Хомяков, объединенные пивной литровой бутылкой.

      В троллейбусе

      Троллейбус.

СКАЧАТЬ