По Корее, Маньчжурии и Ляодунскому полуострову. Корейские сказки. Николай Гарин-Михайловский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ впечатление опять: все это так, между прочим, как и сама жизнь в доме, а главное там, в этой пыли и вони, где затрачен миллион, и все к нему приспособлено, и самой жизни нет, не чувствуется. Не хочется ни миллионов этих, ни всей этой прозаичной жизни. Доктор привез было свою гитару, но она так и пролежала на пароходике.

      Две женских фигурки – миловидные – мелькали перед глазами. Но это как-то так, как второстепенное.

      Тоже «женское», как величал сибирский ямщик своих женщин.

      У рабочего человека, без капитала, С. Г. куда теплее и веселее.

8 августа

      Третий день на маленьком буксирном пароходе. Мы единственные пассажиры.

      Ночевали сегодня посреди Шилки. По обыкновению, в три часа ночи спустился туман, и простояли до восьми утра. Ночь тихая, сырая и гулкая. Это вода Шилки, мутная, озабоченная, обгоняет нас. Скорость воды здесь, по определению капитанов, до ста верст в сутки. Вероятно, это так и есть, так как плесов, то есть тихих мест на реке, где нет струек и водяных вихрей, очень мало.

      Часам к десяти утра выяснилось, и холод сразу сменился порядочной жарой, – одна параллель с Харьковом чувствуется.

      Все те же гористые, пористые леса, пустынные берега. В них медведи, козы. Ниже верст на шестьсот начнутся тигры. Через двадцать – тридцать верст попадаются одинокие домики – это почтовые станции, их семь, или, как называют их здесь, – семь смертных грехов. Они тянутся до села Покровского, там, где сливаются Аргунь и Шилка, откуда, как известно, и начинается уже Амур.

      Переезд от такой почтовой станции до другой, в лодке, занимает около суток. Места живописны, иногда горы громоздятся и ближе жмутся к реке, иногда расходятся и, покрытые синей дымкой, далекой декорацией стоят на горизонте.

      Но все пустынно: нет людей, и не тянет к себе своей пустыней эта далекая сторона; увидеть и забыть.

      Было пять часов вечера, когда мы подошли к устью Аргуни.

      Аргунь вышла под острым углом из-за ряда высоких, зеленым лесом покрытых сопок (или салачков, как здесь называют). На мгновение мелькнула высокими горами сжатая долина Аргуни и даль уже китайских владений.

      На острой косе, между Аргунью и Шилкой, расположилось наше небольшое казацкое селение – Усть-Стрелка[14]. Отсюда, ниже, весь правый берег уже китайский. Такой же пустынный, покрытый рублеными лесами, как и наш. На его берегу стога сена – это казаки наши снимают у китайцев их угодья в аренду.

      По китайскому берегу в голубой блузе и широких штанах, с косой сзади, пробирается китаец – это нойон, начальник пограничного поста. Вот его избушка. Этому нойону пароходчики дают несколько рублей и рубят китайский лес на дрова, на сплавы, и так же поэтому мало леса у китайцев, как и у нас. Молодяжник растет, а от старого только следы, – дорожка, по которой спускали его со сто-саженной высоты. Много таких следов. Спущенный к реке лес вяжется в плоты и спускается к Благовещенску.

      А еще через полчаса мы пристали и к станции Покровской.

      На СКАЧАТЬ